Спустя час я сидела у Сэма и слушала его причитания относившиеся к глупой двоюродной сестрой, умудрившейся связаться с отъявленным преступником. Ох, он говорил о тебе...
- Разве можно быть столь неосмотрительной, Джорджина?
При упоминании им моего имени я тут же обратила к нему свой взгляд. Сэм выглядел взволнованным, потому никак не отреагировал на безразличие с моей стороны.
- Чем он мог заинтересовать её?
Я пожала плечами.
- Не думаю, что Нова испытывает к нему какие-нибудь чувства. Она всего лишь хочешь добиться справедливости, ведь она, напомню, представитель прессы.
- Да, и тем самым она лишь опорочит имя отца, как судьи и направил против него ополчение людей, считающих заверения Новы правдивой.
Я не сумела удержать вздох, от чего его зрачки сузились.
- Ведь ты поддерживаешь её? Не ты ли поступила в точности как она - сбежала с преступником?
Во мне бурлила злость, Сэм не горячился, не будь он зол на сестру, не сказал бы таких резких слов.
- Ты ничего не знаешь.
- Конечно, я слеп и глух!
- Он писатель отличаются отличной чуткостью к сюжетам. Всё, что происходит вокруг, для него, всего лишь рассказ, история. Его отношение к реальности пренебрежительное.
- Как это?
- Для Оскара важнее всего в этом мире - искусство. Он питает к нему слабость, но в нём - его сила. Он способен творить величайшие вещи, касаясь ручкой бумаги, но, когда дело доходит до разговора... с этим у него проблемы. Все его знания будто испаряются. Но когда он пишет, думает, знания возвращаются. Все языки мира. Всё, что суще.
- Как человеку такое под силу?
На этом месте я прерву свою историю.
Что случилось, Нова? Я ежедневно пишу тебе письма, изливаю душу, а ты, в свою очередь, сама терпишь насмешки судьбы.
Ох, если бы я могла получить от тебя ответ
Джорджина».
«- Театр - не плодородная земля. В нём нет фруктовых садов, изящных цветов. Но среди садов нет танцев, нет балета! Как и нет среди цветов пронизывающих души голосов. Нет музыки гениального композитора Иоганна-Себастьяна Баха с его увертюрами. Знает ли, самая красивая роза, что такое барокко? Естественно, нет! Но Бах, в своё время, знал, что такое роза.
Музыка - это искусство! - Лицо Рона озарилось улыбкой, - она имеет особенную эмоциональную силу. Все мы с вами вечные её слуги. Послушайте Бетховена, господа. Задумайтесь о силе, о глубине и мелодичности его музыки. Вы искали смысл жизни? Вот он.
Впервые за длительный период в задних рядах зала я заметила Оскара. Он внимательно слушал речь Рона и по окончании даже пришёл поговорить с ним.
- Как тонко подмечены ваши истины, многоуважаемый друг.
Оскар кивнул мне, после чего отправился к выходу. Не думая, я пошла за ним.
- Вы не желаете объясниться?
Он остановился.
- Что тебе не нравится?
- Ты исчез. Я уже не знала, что думать.
- Не беспокойся, моя Селена. Я никогда не исчезну.
Джорджина Дж».
7 января 2015
«Я безуспешно пыталась дозвониться к тебе на протяжение недели. Сэм утверждает, что всё в порядке, но я не доверяю ему - слишком опрометчиво. Но сейчас не об этом.
В первые дни после возвращения Оскара, мы в основном сидели в его номере. Помню, как он дал прочесть один отрывок из будущей пьесы, которую не суждено увидеть миру.
Прочитав её, я залилась горькими слезами. Чуть погодя он присел рядом.
- Я не должен был давать тебе читать это.
- Нет, право, - шепнула я, - я не хочу думать, что могла лишиться твоих слов. Я просто слишком взрослая для твоих строк, чтобы они не коснулись души. Будь я младше... Мы избежали бы слёз.
Он улыбнулся.
Оскар ждал меня после репетиции, чтобы прогуляться по городу или сходить в библиотек, где мы часто проводили много времени.
- Сколько раз слышал твой голос, но постоянно поражаюсь способностям твоих связок. Ты делаешь мир иным, - Оскар коснулся губами моей руки, - я жду представление.
Я улыбнулась.
- Я жду премьеру твоей книги.
Оскар закатил глаза.
- Мои мысли должны оставаться при мне.
Творец не любил делиться творчеством с людьми, которые могли не понять его, не хотел оправдывать слова перед теми, кто их попросту не понял.
- Мне известны твои мысли.
Оскар коснулся моей руки и провёл ею вдоль локтя, поднимая к плечу.
- Посмотри сюда, Джорджина. - Он показал рукой на сцену. - Вместе с моими книгами, мы имеем что-то более ценное, нежели культурное наследие.
Я задрожала от переполнявших её чувств. Вместе с вдохновением я испытывала подобие страха. Он говорил о чём-то возвышенном, воистину высоком. Его слова переполнялись неким духом, чувством, обретали силу надо мной. Я знала цену настоящему искусство - это жизнь. Всё, что создано, имеет собственную ценность, собственную жизнь. Как книги Оскара, в основном поэтические собрания. Его стихотворения раскрывали саму суть существования. И что на самом деле поражало меня, мужчина знал, о чём он говорит.