Смотрю через дверной проем в спальню, затем – на кухню. Единственное, что я чувствую сейчас, так это удивление от того, какой чистой может быть эта квартира. Я не оставлю здесь никаких особенных воспоминаний, только одиночество. Все самое веселое и необыкновенное происходило вне этих стен.
– Это место ничего для меня не значит.
– Нисего ни знасит, – премерзко кривляется Тоша. – Видела бы ты себя. Голливудские актрисы рыдают в сторонке.
Показываю ему язык, хватаю пакет и связку ключей с крючка на стене:
– Идем уже, месье критик, пока я не продемонстрировала тебе роль маньяка-убийцы, который помешан на маленьких рыжих мальчиках.
– Как страшно!
Запираю дверь, прижав ее коленом, и выхожу следом за Тошей на лестничную клетку. Всего два пролета вниз, и вот он, свободный путь в новую жизнь. Начало следующей истории. Теплые лучи вечернего солнца гуляют по двору на пару с прохладным осенним ветром. Багажник и заднее сиденье машины забиты моими вещами, друг впихивает последнюю коробку и прыгает за руль. Сажусь рядом на пассажирское кресло и прикрываю ладонью рот, широко зевая.
– Не выспалась? – спрашивает Тоша и заводит мотор.
– Всю ночь вещи собирала, а на парах особо не поспишь.
– Тоже верно, – кивает он и внимательно смотрит на меня.
– Ну чего тебе?
– Жду.
– Подзатыльника или Божьего благословения?
– Давай, Кать. Скажи это.
– Нет! – строго отвечаю я. – Поехали уже!
– Пока не скажешь, никуда не поедем, – дразнится Тоша.
Раздраженно цокаю языком и закатываю глаза, делаю глубокий вдох и долгий выдох.
– Отвези меня домой, – прошу я нежным голосом и отворачиваюсь к окну, мечтательно улыбаясь. – Я еду домой.
Тоша закатывается диким смехом, а я качаю головой. Любит же он издеваться, но я готова простить ему эти шалости за то, что терпит мое безумие. Машина трогается с места, и мы направляемся к выезду со двора. Натягиваю широкий капюшон толстовки и опускаю на нос темные солнечные очки. Стоит подстраховаться, чтобы Дарий не заметил меня раньше времени. Не люблю встречи, которые не спланированы мной.
– Кать, я должен спросить… – с осторожностью произносит Тоша.
– Валяй.
– Ты уверена?
– Смеешься?! Ты хоть представляешь, как мне повезло урвать квартиру по соседству с объектом? Судьба на моей стороне, а значит, я все делаю правильно.
– Как ты вообще уговорила хозяйку отдать квартиру тебе? Еще вчера на ней была бронь.
Довольно ухмыляюсь и расслабленно откидываюсь на спинку кресла:
– Сказала, что меня бьет парень и нужно сбежать от него как можно дальше и как можно скорее. А еще предложила двойной залог.
– Ну ты даешь, – вздыхает Тоша и выворачивает руль.
Мчимся по оживленной городской улице, все дальше к окраине. Из колонок звучит заводной трек. Двигаю плечами в такт битам и щелчкам, слова о стойкости поднимают настроение. Мысли тянутся к Роме, а текст песни их подгоняет.
I took a beating, I took your love
Like a fighter
(«Я потерпел поражение, я встретил твою любовь,
Как боец»).
Fighter, Imanbek LP
В кармане вибрирует телефон, и я достаю его, чуть скривившись. Можно было бы сбросить звонок, но совесть не позволяет этого сделать. Время расплаты. Тяжело вздыхаю, уменьшаю громкость музыки и принимаю вызов.
– Привет, папуль! – радостно щебечу я.
– Привет, малышка! Денежку получила? Квартиры оплатила?
– Ага, спасибо. Все хозяйки при деньгах, и все счастливы.
– Как дела с переездом?
– Как раз сейчас Антонио везет меня в новую обитель вместе с вещами.
– Отлично, – отвечает папа, даже не собираясь уточнять, кто такой Антонио. – У меня через неделю аванс, переведу тебе еще на карманные расходы.
Беззвучно хмыкаю и проглатываю разочарование. Он все еще верит, что деньги нужны мне больше, чем его внимание. Неловкая пауза затягивается, тихое урчание мотора лишь усиливает напряжение.
– А у тебя как дела? – спрашиваю я с вынужденной вежливостью, чтобы хоть немного продлить иллюзию общения.
– Неплохо. Еду вот с магазина.
– Что купил?
– Да продукты всякие: хлеб, молоко, яйца.
– Понятно. Рада, что ты хорошо питаешься.
– А ты? Ты хорошо питаешься, дочь? – в голосе отца больше скованности, чем искренней заботы.
Вспоминаю свой рацион: соленые крекеры, сыр, алкоголь, китайская лапша. Совсем не тот набор, который следует озвучивать родителям.
– Угу, – мычу я. – Подсела недавно на правильное питание. Отварная индейка, свежие салаты. Не волнуйся, я могу о себе позаботиться.