— Но как я смешаю эликсир со стихией дерева? Это же не мягкая податливая глина!
— А почему бы вам не вылить эликсир под корни какого-нибудь дерева?
Глаза синьор Патрицио блеснули под линзами очков:
— В самом деле, какая мысль! В самом деле, почему бы не сделать именно так?
— Да, синьор Патрицио. У нас за театром находится обширный пустырь и на нём растёт одинокое дерево. Почему бы именно его не выбрать в качестве эксперимента?
Синьор Патрицио вскочил с кресла и возбуждённо забегал по комнате.
— О да, о да! — кричал он, вознося вверх тонкие руки. — Точно так и следует поступить! Дерево! Что не получалось с глиной, может получиться с деревом! Конечно дерево! Именно дерево!
Он схватил висевший на деревянной перекладине чёрный плащ, накинул его на плечи, затем на голову квадратную шляпу.
— Мы немедленно едем к дереву на пустыре за театром! — провозгласил он. — Где мой эликсир?
Спустя несколько минут он уже мчался в повозке в компании двух кукол на пустырь за театром «Молния». Лицо его сияло, как полуденное солнце и не меньше его сияло лицо Мальвины, предвкушавшей грандиозные события. Прозерпина же была растеряна, она не доверяла жизни и не знала, что может вытечь из этой затеи Мальвины и доктора кукольных наук, которому она не доверяла ещё больше только из-за того, что он был доктором кукольных наук.
Наконец, они прибыли на пустырь за кукольным театром, синьор Патрицио раскрыл свой саквояж и достал небольшую колбочку с какой-то зелёной жидкостью. И торжественно вылил её под корни одинокого дерева.
— Первым моим изобретением будут деревянные куклы! — вне себя от эйфории произнёс он.
— Да, но с живым деревом надо обращаться осторожно, — заметила Мальвина. — Надеюсь, у вас есть на примете мастер по дереву, который мог бы выстругать куклу красиво? А то знаете, если кукла получается некрасивой, у неё может сильно испортиться характер, — она выразительно взглянула на Прозерпину. Та посуровела и скрестила руки на груди.
— Конечно, конечно, я постараюсь найти хорошего кукольника, — заверил Мальвину синьор Патрицио. — Думаю, для любого кукольника будет за честь выстругать куклу из живого дерева. Я только не знаю, когда наступит этот день и час, когда дерево оживёт и из него можно будет сделать кукол!
========== Глава 66. Куклы обнаруживают исчезновение Анжело. Куклы возле одинокого дерева. Премьера спектакля ==========
Вечером того же дня папа Карло и куклы собрались за одним общим столом и каждый хвастался, как он провёл день в новых школах.
Тут и хватились, наконец, исчезнувшего Анжело.
— Кто его видел? Кто его видел? — спрашивали друг друга куклы.
— А ведь завтра генеральная репетиция! — напомнил папа Карло. — Анжело должен изображать голову Карабаса-Барабаса!
Большинство деревянных кукол хоть и решили сойти с актёрской стези, но всё же решили помочь Буратино поставить его спектакль. Они должны были сыграть самих себя, изображая сцену появления Буратино в театре Карабаса-Барабаса и самого Карабаса, то есть, забраться внутрь огромного чучела, сделанного похожего на него и шевелить руками и ногами и говорить в трубу, искажающую голос так, что он басил.
И вот, теперь исчез Анжело…
— Да придёт к ночи, куда он денется! — махнули рукой куклы.
И тут Мальвина поведала им о своём визите к синьору Патрицио и о том, как было полито дерево эликсиром, который должен был со временем дерево оживить. У кукол сразу появился интерес и все они во главе с папой Карло и с Мальвиной отправились на пустырь за театром, где росло одинокое дерево.
Деревянные куклы обступили его, гладили, прикладывали к его стволу уши, надеясь что-то услышать.
— Из него получатся такие же деревянные куклы, как мы! — говорили они. — Нас будет больше в этом мире! А если оживят многие деревья? Нас будет очень, очень много! Таких, как мы, таких, как мы!
— Таких, как вы? Как бы не так! — фыркнула Прозерпина. — Мальвина сказала, что будущие деревянные куклы будут красивыми! Так что среди них вы будете уродами!
Папа Карло, стоявший поодаль и слышавший эти разговоры, произнёс:
— А в самом деле, эти несчастные горбуны, бородачи и девочки, что не могут без масок появиться среди людей, будут слишком отличаться от других кукол, которых сделают красивыми.
— Главное, чтобы у новых кукол были красивыми и души, — ответила Мальвина. — Тогда кто-то из них может играть в вашем театре. Мне ведь очень важно оставить вас с хорошими куклами, папа Карло. Чтобы вам было с ними хорошо. Вы же заслужили.
Папа Карло удивлённо взглянул на неё:
— Что значит, оставить меня с хорошими куклами, девочка? Разве ты собираешься нас оставить?
Мальвина чуть улыбнулась:
— Ну, я могу скоро выйти замуж…
— За кого же? За Пьеро?
— Ещё не знаю, папа Карло, ещё не знаю…
Папа Карло пожал плечами, не приняв всерьёз слов Мальвины, подумав, что они всего лишь причуды красивой девочки. Он принялся созывать кукол, напоминая, что пора спать и завтра предстоит генеральная репетиция и артистам следует хорошенько выспаться.
Анжело не вернулся и к ночи, что уже начало удивлять кукол.
А на следующий день пришлось искать ему замену, кто мог бы изображать голову Карабаса-Барабаса.
А после была и премьера «Золотой ключик, или Необыкновенные приключения Буратино и его друзей», которая, без сомнения, прошла с грандиозным успехом — могло ли быть иначе в Стране за Дверью?
Мальвина не особо тешилась очередной славой — она привыкла к ней и принимала, как должное. Поздно вечером, лёжа в кроватке, она думала перед сном о кукольной стране и обществе, которое должно было населять её.
Думала о Буратино, что за него она может быть спокойна, потому что у него чистая и светлая душа, а значит, он будет счастлив.
Думала о Пьеро, его влюблённости в неё, в Мальвину и о том, что она не хотела бы делать ему больно, но у неё никак не появляются взаимные чувства к нему.
О папе Карло, о том, что этого человека долгие годы преследовала нищета и неудачи, но душа его не уподобилась той тьме, что окружала его.
О деревянных куклах… О внезапно исчезнувшем Анжело…
И с этими мыслями она уснула.
А через несколько дней она встретила на пустыре синьора Патрицио, стоявшего возле одинокого дерево и пытавшего с ним говорить.
========== Глава 67. Живая резина ==========
— Оно молчит! — сокрушённо проговорил синьор Патрицио в ответ на приветствие Мальвины и глубокий реверанс. — Оно совершенно молчит! Я битый час пытаюсь вести с ним беседы, но оно молчит!
Мальвина прислушалась.
— А мне кажется, я слышу какие-то совсем слабые голоса, — промолвила она. — Тихие-тихие.
— Как же вы можете их слышать, если я не слышу?
Надо сказать, одинокое дерево, росшее на пустыре за театром «Молния», было каучуковым.
Мальвина приблизилась к стволу дерева, осторожно сняла с коры маленькую светлую резиновую капельку и поднесла к уху. ” — Жизнь, это жизнь, — едва слышно звучал непонятный голосок, — неужели жизнь!»
Кукла подняла на доктора кукольных наук большие голубые глаза.
— Резина, — произнесла она, — резина живая.
Синьор Патрицио наклонил голову на бок:
— Что вы говорите? Вы уверены?
— Послушайте сами, — Мальвина протянула к нему крошечную фарфоровую ручку, на которой лежала резиновая капелька. Синьор Патрицио взял каплю в свою ладонь, прислушался.
— В самом деле, что-то звучит, — в изумлении прошептал он. — Да! Да! Без сомнения, это голос! Голос живой резины!
Он даже задрожал от восторга.
— Живая резина! Живая резина! — как одержимый повторял он. — Ведь кукольник Альфредо сможет отлить живых кукол из резины! И это будет прочный материал, не хуже дерева!
В тот же день к каучуковому дереву был прикреплён сосуд для сбора сока и трубка к надрезу на коре.