Дан на протяжении двух месяцев приезжал ко мне через день, но всю прошлую неделю его не было и это… Это убивало меня. Заставляло вновь почувствовать себя ненужной.
— Пффф, глупости, — бросает безразлично. — Меня это не обрадовало, но и не огорчило. Это твоё решение. Я его принял.
— Просто ребята бы отобрали у меня телефон, — объясняю свой поступок. — Они бы меня вначале побили, а потом бы забрали. Да и воспитатели…
— Я бы договорился.
— Не надо! — мотаю головой и отхожу от него на пару шагов. — Мне больше нравятся конфеты, которые ты приносишь. Со мной все дружат за них.
— Покупаешь дружбу за конфеты?
— Ну… — тяну, отведя взгляд. — Так выходит.
— Это того не стоит, Майя, — хмыкает, но конфеты из сумки достаёт. — Ничего в этом мире не стоит того, что тебе принадлежит. А тем более того, что тебе нравится.
— Но надо ведь делиться, — произношу, повторяя слова воспитателей.
— С теми, кто был с тобой ещё до того, как у тебя появилось то, что им нужно, — добавляет смысл и логику моему высказыванию, продолжая доставать для меня подарки, которыми за последние два месяца завалил.
— Мы дети, — произношу, чувствуя себя виноватой. — У нас нет родителей. Это естественно, что они хотят то, что есть у меня. И тем более здесь, в детском доме, принято, что всё общее. Поэтому я делюсь. Но с теми, кто мне нравится.
— Это пока ты здесь, действуют такие правила, но когда ты выйдешь, твоя доброта и щедрость погубят тебя, Майя. Сделают слабой и идеальной жертвой для окружающих людей.
— Не знаю, — обхватываю себя руками. — Мне ещё долго здесь быть. Так что… пока мне стоит жить по другим законам.
— Нет. Ты здесь ненадолго.
— Ты… ты хочешь забрать меня? — одновременно хватаюсь за эту возможность и бегу от неё. — Я… я не пойду!
— Мне тебя не дадут. Я бы мог за деньги этот вопрос уладить. Но тогда много вопросов возникнет у окружающих, — рассказывает в привычной себе манере, подходя ко мне. — Я договорился с одним интернатом рядом с моим домом. Ты будешь жить, учиться и становиться самой сильной девочкой именно там, — произносит, приподняв моё лицо за подбородок. — Ты всегда будешь рядом со мной. И я никому не позволю тебя у меня забрать.
— Рядом с твоим домом? А… а где ты живёшь? В области? Или в самом центре Рязани?
— В Москве, — отвечает, не колеблясь.
— В Москве? — шокировано повторяю. — Но… это так далеко. И ты… ты приезжаешь ко мне в Рязань? За столько километров от своего дома? Ты помогаешь детскому дому в Рязани? Это так странно! Почему так далеко? Разве не было никакого детского дома ближе?
— Ближе не было, — хмыкает. — Потому что здесь я могу крутить руководителями, как хочу. А там мне могут не позволить.
— Крутить? Манипулировать людьми?
— Контролировать их, — поправляет меня. — Я и тебя научу. Если ты захочешь. Захочешь быть со мной рядом всегда. Помогать мне во всём. Стать моей маленькой любимой девочкой. Ты ведь этого хочешь?
— Я… я хочу! Я хочу быть с тобой! Но…
— Ты поедешь со мной? — не даёт договорить то, что препятствует, потому что его это не интересует. Давно поняла.
— Да! Да, поеду! Но…
— Ну и отлично!
— Когда? Когда ты хочешь, чтобы я с тобой поехала? — спрашиваю, подняв на него глаза. Смысла говорить «но» нет. Он не поймёт. Его родители не бросали, и он не знает, что значит быть детдомовской. Быть удочерённой, а потом вновь возвращённой, потому что… потому что больше не нужна.
— Сегодня!
— Но…
— Я не позволю, чтобы они тебя ещё раз тронули, Майя. Я заберу тебя отсюда, хочешь ты этого или нет, — аккуратно дотрагивается до моей руки, где под кофтой скрывается синяк. — Я их накажу за то, что они сделали. Им будет больно так же, как и тебе было.
— Не… не надо больно! — хватаю его за руку, останавливая, хоть прямо сейчас он им что-то делать не собирается. — Мне… мне было не больно! Я заслужила!
— Ты не заслужила, Майя, — чуть грубее говорит. — И я сделаю, как захочу я. Всегда так было и будет. Смирись, малая. Я ради тебя сделаю всё!»
Глава 9
Майя
— Дан, прошу, не трогай её, — устало тяну, когда Ада выходит ответить на звонок родителей. Отчего-то она всегда так делает, и я очень редко слышу их разговоры. Они вроде любят дочь, но при этом… их слишком мало в её жизни. Словно она, как и я, из детского дома. — Я не хочу ей этого. Пусть живёт своей жизнью, а не становится твоей очередной куклой. Она этого тоже не желает. Я запрещаю тебе это делать с ней, Дан. Иначе я откажусь от задания, а Аду сама спрячу где-нибудь в другой стране. У меня хватит на это сил и денег. В крайнем случае, сопру из твоего сейфа, — без стеснения признаюсь.