Хм-м… однозначно задание провалено. Моя истерика его напугала, и он готов избавиться от меня как можно скорее. Если, конечно, он ничего больше не придумал и это просто уловка, чтобы зацепить меня в ответ.
Опускаю взгляд на руку и обхватываю браслет, который успела надеть. Это единственное, что у меня осталось от мамы. От той, кого я искала и не смогла найти. От той, кого искал Дан, но так и не смог уловить ничего. Она словно признак. От той, что не даёт знать о себе уже более двадцати лет.
А вдруг она мертва? И поэтому я не могу её найти? Вдруг я её потеряла навсегда?
Нет! Нельзя об этом думать! Нельзя!
Она жива! Я найду её рано или поздно! Я обещание дала!
«— Майя, подойди ко мне, — требуется медсестра, заглянув в детскую во время тихого часа. — Сейчас же, — добавляет не менее требовательным тоном, но я знаю, что это просто уловка. Чтобы другие не решили, что медсестра ко мне неравнодушна и любит больше других.
— Я… Я сейчас, — заикаясь, натягиваю туфельки на ноги и спешу к ней.
Аккуратно закрываю дверь детской, чтобы не мешать другим засыпать. Кидаю взгляд на медсестру и даю ей руку, позволяя меня увести к себе в кабинет. В место, где я чувствую себя маленькой принцессой, которую кормят плюшками и соком.
— Ты как, девочка моя? — спрашивает она меня, когда мы оказываемся в медицинском кабинете.
— Хорошо, — отвечаю, с трудом забравшись на высокую кушетку. К сожалению, в шесть лет у меня были короткие ножки, и сама я была щуплой. — А вы? — интересуюсь, беря у неё конфетку с мятой.
— Я увольняюсь, Майя, — ошарашивает одной лишь фразой.
— К-как?! А как же я?! Почему?
— Мы с мужем переезжаем в другой город. Ему там работу предложили хорошую, — рассказывает расстроенно. — Я не могу остаться.
— А как же я? Что буду делать я? Здесь? Одна? Воспитатели будут… Только вы не даёте им меня трогать. Меня и других ребят.
— Я пробовала тебя забрать, Майя, — садится рядом со мной. — Но ничего не вышло. Они не дают мне тебя. Говорят, что нельзя. Кто-то сверху тебя забрать не даёт. Понимаешь?
— Кто? Воспитательница? Или директор? Скажи мне! Я с ними поговорю! Они меня отдадут тебе, — кричу сквозь слёзы. — А если я сбегу с тобой? Скажи, ты возьмёшь меня? Возьмёшь? Я буду самой хорошей! Самой послушной! Я буду кушать всё, что ты скажешь! Даже изюм!
— Ещё выше, — встаёт, незаметно смахивая слёзы. — Сбежать не получится. Они вернут тебя сюда вновь, а меня арестуют. Я не могу, девочка моя! Я позвала тебя попрощаться и отдать тебе кое-что твоё.
— Что отдать?! Не надо мне ничего! Только ты оставайся!
— Вот, — подойдя к шкафу, достаёт оттуда полотенце и разворачивает его, демонстрируя мне браслет. — Это было у тебя в коляске, когда я тебя нашла. Там написано твоё имя и послание. Что мама тебя найдёт. Спрячь его и никому не отдавай. Не показывай никому. Я тогда его себе взяла, чтобы воспитательницы не стащили.
— Это мамин? Моей мамы? Она мне его оставила?
— Да. Я думала отдать тебе его немного позже, но я уезжаю, и ты должна дальше сама его хранить. Однажды она тебя найдёт и этот браслет вам двоим поможет, — говорит, но даже сейчас в её голосе звучат слёзы.
— Но зачем она меня бросила? Зачем мне этот браслет? От предательницы?!
— Разные обстоятельства бывают. Она оставила тебе послание. Ты ей нужна, но что-то ей помешало. Она найдёт тебя, и у тебя будет своя мама! Которая будет тебя любить! И будет оберегать! Ты только потерпи! Подожди её, а если она не объявится, то сама начни искать. Вдруг ей твоя помощь нужна?
— Ладно, — вздыхаю. — Спасибо!
— Обещай мне, что простишь маму, когда её найдёшь!
— Если она меня любит, то обещаю, — произношу с опущенной головой, разглядывая браслет и читая послание. «Я люблю тебя, Майя! Я найду тебя, где бы ты ни была!»
— Хорошо. Хочешь чай с плюшкой? Я только утром из духовки её вынула. Тёплая ещё. Пышная. Мягкая.
— Да! Буду! — киваю, принимая из её рук пакет с выпечкой. — Вот почему ты не моя мама? — задаю вопрос, дожидаясь, пока она мне яблочного сока наливает в стакан.
— Потому что у меня не может быть деток, Майя. Бог наказал меня за то, что от первого избавилась, — с жалостью признаётся».
— Приехали, Майя, — вызывает меня из воспоминаний Фарид, аккуратно коснувшись моего плеча. — Огромный дом.
— Да, — киваю. — Я пойду. К папе. Он ждёт меня. Наверное.