— Спасибо, — благодарю её.
Схватив пропуск, спешу к посту охраны, которая пропустит меня дальше, и я увижу того, когда должна ненавидеть, но не могу. Не могу! И Дана не могу! Только себя ненавижу.
— Майя? — окликает меня Ада, стоящая около аппарата с кофе. Взяв стаканчик, подруга подходит ко мне и делает шаг, чтобы обнять, но я делаю один назад. — Прости.
— Ты прости, — поджимаю губы, почувствовав свою вину с новой силой.
— Ты обиделась на меня из-за того, что я там в горах не подошла к тебе? — спрашивает, расстроившись в одну секунду. — Ты прости, я просто была… не в себе. И в тот момент мне не хотелось ни с кем говорить. Только получать эти эмоции. Прости. Я эгоисткой была.
— Я всё понимаю, — успокаиваю её, подарив одну небольшую улыбку. — Просто всё это… я могла тебя спасти, а я шашни крутила. Ужасно себя чувствую. Будто сама с тобой то сделала. И петля на шее не отпускает ни на минуту.
— Майя, не вини себя! Ты жила своей жизнь и то, что мы подруги не делало тебя обязанной меня спасать, — в привычной манере говорит. — Но о том, что ты знаешь про Фарида могла бы и сказать. Тогда я была бы настороже. Дан говорит, что и дедушку из-за Фарида уволили. Если бы я знала… то всё могло иначе обернуться.
— Извини!
— Уже ладно, — кидает, взмахнув рукой.
Пройдя мимо охраны и оказавшись в лифте одни, решаюсь спросить Аду о том, что всё же произошло в тот вечер. Но девушка опережает меня и задаёт интересующий её вопрос.
— Ты к нему? — спрашивает и замолкает, не решая посмотреть на меня.
— Да, — киваю. — Ада, зачем ты здесь после того, что он сделал? Как смогла простить? Это ведь сложно! Невозможно практически!
— А ты?
— Я… потому что…
— Потому что любишь, — заканчивает она за меня. — Я, потому что не могу иначе. Неважно, что было раньше. Фарид сломан был, поэтому решил и меня сломать. Я этого не принимаю, но понимаю его при этом. Фарид сейчас совершенно один и ему нужен рядом тот, кто поймёт его. Поддержит. Иначе он вновь сломается. И в этот раз может ещё кто-то пострадать. А я этого не хочу.
— Ада, ты слишком добра к нему!
— Я добра к себе, Майя, — восклицает и усмехается от собственных слов. — Что изменится в моей жизни, если я буду его ненавидеть? Мне станет от этого легче? Нет, мысли будут меня пожирать изнутри и в итоге я перестану быть собой. Все люди совершают ошибки. Некоторые мелкие. Некоторые огромные. Но все мы люди. И заслуживаем шанс на прощение. Тем более я сама виновата в том, что была так доверчива.
— Не хочешь рассказать, что произошло?
— Мы гуляли, а потом он предложил зайти к его друзьям. Они дали мне сок. От алкоголя я отказалась. Но после сока меня начала мучить жажда и единственное, что было выпить это вино. Я выпила всего два неполных бокала вина. И меня снесло. Один из парней предложил мне прилечь на пару минут, чтобы отпустило. Но не отпустило. Накрыло другим чувством, — смущённо отводит взгляд. — А потом… потом они начали пользоваться моим состоянием. Один за одним. Один за одним. Беспрерывно. Было больно. Грязно. Противно. А потом всёуспокоилось… они оставили меня лежать на кровати одну. Вот и всё.
— Они тебе подсыпали возбудитель? — догадываюсь из её слов.
— Я не знаю. Но я помню всё, что было. Эти противные поцелуи. Их руки… — закрывает глаза, сморщившись. — Не хочу вспоминать!
— Ада, мне так жаль, — приобнимаю её, подбадривающе. — Прости!
— Сама виновата! — бурчит себе под нос. — Папа всегда говорил, что я тюфтя и толку от меня никакого. Может быть, мне нужен был этот опыт, чтобы больше такого не повторилось? Чтобы я не доверяла людям.
— А ты можешь не доверять? — с сомнением уточняю.
— Не знаю, — пожимает плечами и начинает смеяться. Но уже не так искреннее и звонка, как раньше. — Сейчас мой мир — это ты, Дан и Фарид. И я вам доверяю. Поэтому… — замолкает и переходит на другую тему. — Ты к нему пришла ведь? Да? Иди. Он в палате. И ты ему нужна сейчас.
— Я не собираюсь с ним сходиться, — предупреждаю её, понимая на что она намекает. — Просто хочу кое-что сказать.
— Твоё дело, — одаривает улыбкой. — Ты иди, а я кофе допью. С дедушкой поговорю по телефону.
Фарид
Слова доктора обухом бьют по голове, не давая и надежды на счастье. Ни грамма успокоения и веры в своё собственное будущее.
Я не буду больше ходить…
Шанс есть, но его нет.
Мысли об этом убивают меня. Уничтожают. Меня и всё, что мне дорого. Поэтому я должен отпустить всё. Всё, что ещё можно спасти и дать шанс на нормальную жизнь.