На ней короткая атласная ночнушка, которая еле прикрывает её шикарную пятую точку. А ещё у неё пол спины остаётся открытой. Я сглатываю и отвожу глаза, не смотрю дальше.
Блядь, моё тело реагирует быстрее, чем мои глаза. Я загораюсь моментально и понимаю, что заставить её ночевать со мной было плохой идей. Понимаю, что этой ночью мне сна не видать.
– В следующий раз одень что-нибудь поскромнее, если не хочешь, чтобы я затащил тебя в ванную и не сделал с тобой то, что делал пару дней назад! – цежу сквозь зубы и, отбросив одеяло, ухожу обратно в ванную.
Блядь, я знал, что будет тяжело её вернуть, но чтобы так, не думал. Она бьёт ниже пояса.
И если она повторит этот запрещённый приём, клянусь богом, я сделаю ровно то, что обещал ей минутой ранее.
Глава 42
Мы вернулись в столицу сразу на следующий день.
Дочка, конечно, была удивлена, когда проснулась и увидела рядом с собой Рому и спросила, почему он спит с нами. Пришлось шепотом всё объяснять ребёнку, чтобы не разбудить Рому. Это было мучительно долго и сложно, но в конце концов она приняла его. А после и вовсе принялась будить его. Присела и пальчиками своими тонкими начала раскрывать ему веки со словами "Добляе утля".
Это было дико смешно, я не стала останавливать дочь, он же хотел с нами спать, вот пусть и получает. Пусть знает, на что он подписался.
Но справедливости ради нужно сказать, что Рома справился. Переиграл всё в свою сторону, немного поиграл с дочкой, ему даже достались её объятия. Он, конечно, был потрясён, и я видела, как он замер и даже, уверена, перестал дышать, ведь это были самые первые их объятия после того, как я рассказала Мие, что Рома – её папа.
В этот момент я даже хотела простить Роману всё ради дочери, но вовремя остановила себя.
Дальше было ещё сложнее. Весь путь до столицы Мия была рядом с отцом. Сидела у него на коленках. Что-то рассказывала, объясняла на своём языке те слова, которые она ещё не могла выговорить. Роман же в свою очередь очень заинтересованно её слушал и улыбался во весь рот. Казалось, он будто не верит в происходящее. А ещё он выглядел по-настоящему счастливым. Я его таким впервые вижу.
Мы не разговаривали больше о нас, и вообще я старалась минимизировать наши разговоры. Мне было сложно после вчерашнего. Он узнал правду, но я всё равно осталась птицей в его золотой клетке. А этого я никогда не смогу принять, как и простить его.
Вернувшись, мы с дочкой направились в нашу комнату, и это явно не понравилось Роме.
– Я по-моему вчера уже говорил тебе, что отныне вы спите со мной, – хмурится, перехватив мою руку.
Дочка же не останавливается и, подпрыгивая, продолжает идти в пока ещё нашу комнату.
– Мы не можем вот так сразу переехать к тебе, у тебя комната такая же холодная, как и ты! А ребёнку нужны другие условия. Своя кровать, игрушки, своё место. Так не пойдёт, Ром, что ты захотел, щёлкнул, и вмиг мы с дочкой быстро переехали в твою комнату. Ты нас и так уже один раз насильно вытащил из зоны комфорта, второй раз так не получится, ясно?!
Зло вырываю руку и несусь в след за дочкой. Бесит! Знает, что не прав, и что сам накосячил, но всё равно продолжает давить, вместо того чтобы стать милым и начать действовать, раз хочет нас.
Силой он всё равно не получит меня, неужели он этого не понимает? Он так только хуже делает.
Днём я больше его не вижу. Мы с дочкой так же вынуждены проводить время в четырех стенах. Меня это злит ещё больше. В какой-то момент не выдерживаю и требую у начальника охраны позвонить Роману. Моё требование тут же исполняют и передают мне телефон.
– Да, Айлин, что-то случилось? – спрашивает уставшим голосом.
– Да, случилось! – завожусь с пол оборота, но вовремя торможу себя, не стоит при его подчинённых устраивать скандал.
Отхожу подальше и продолжаю.
– Я требую, чтобы ты вернул мне мой телефон для начала!
Слышу его смешки на том конце связи.
– Что смешного я сказала?! – злюсь ещё больше.
– Ничего. Продолжай, мне очень интересно, что ещё хочет… прости, требует моя будущая жена?
– Я за тебя не выйду! Верни мне мой телефон и скажи своим людям, что нам отныне можно выходить!
– Вот как?! Хм… Какой комар тебя укусил? Почему ты такая нервная? Когда я уходил, всё вроде бы было нормально.
– Никто меня не укусил! У меня было достаточно времени, чтобы подумать обо всём. Я, как ты выяснил, перед тобой ни в чём не виновата, но почему-то продолжаю быть твоей пленницей! Меня это не устраивает, я хочу…
– Я понял, тебе скучно. Обещаю развлечь тебя сегодня ночью, ну, а пока я отключаюсь, у меня важное совещание.
Он отключает звонок, а я стою с открытым ртом и просто не знаю, как реагировать.
Несколько раз обзываю его всякими нехорошими словечками и ухожу в дом, забрав с собой телефон начальника охраны.
Ничего подобного не будет! Я тебе не сдамся! Только попробуй меня тронуть!
Хожу вперёд-назад злючая, думая о том, как я могу ему насолить. Ничего не придумав, открываю сообщение и пишу ему:
"Козёл"
"Ненавижу тебя"
"Только попробуй меня ещё раз тронуть!"
Ответ не приходит, и я ещё больше злюсь. Звоню ему снова. Он долго не берёт, но на пятый раз всё-таки отвечает.
– Милая, я понимаю, что ты очень сильно соскучилась и не можешь уже терпеть, но я сейчас слишком занят, потерпи до вечера.
Снова отключает звонок, и на этот раз он выставил меня ещё большей дурой, чем в прошлый раз. Бешусь и не знаю, чем ему ответить. А потом мне в голову приходит замечательная идея.
Звоню Маше и приглашаю их на ужин.
Пусть только попробует что-то против сказать или обидеть Машу! Теперь, когда он знает, что измены не было, думаю, он будет вынужден как минимум считаться со мной, если хочет меня обратно.
Когда Маша с детьми приезжают, я немного успокаиваюсь. Злость, раздражение и ненависть к Роме уходит на второй план. Я расслабляюсь, рассказываю подруге всё, что произошло на юбилее матери Романа. Мия радостная играет с мальчишками, всё выглядит почти идеально. Забываю даже на некоторое время, что я пленница в этом доме.
– Вот же засранец! Всё равно ведёт себя, как раньше, говоришь?
– Ага, – печально выдыхаю. – Я не знаю, что дальше делать и как мне быть. Я думала, его совесть замучает, и он отпустит меня и дочку, но он ведёт себя так, будто ничего не изменилось.
– Ну, вообще-то это в его стиле. Так что я не удивлена.
– Да, но что мне теперь делать?
– Ну, у тебя так-то выбора нет. Я тебе говорила ранее, что надо делать. Ты, если хочешь чего-то хочешь от него, то нужно об этом попросить по особенному, понимаешь, о чём я?
– Маша! – возмущаюсь от её намёков.
– А что Маша? Вы всё равно будете вместе. Он тебя не отпустит. Чем раньше ты это поймёшь, тем лучше для тебя. По крайней мере, меньше пострадаешь. Да и в конце концов, ты его до сих пор любишь, как и он тебя. Перестань сопротивляться, и он станет шелковым, вот увидишь.
Маша подмигивает мне, поглаживая свой животик. А я вся красная, мотаю головой и нагло вру.
– Не люблю, я его не люблю.
– Ага, а ещё на небе сейчас не луна, а солнце. И земля не круглая, а прямоугольная! Айлин, ты кому сейчас врёшь? Будто я не была свидетелем твоих страданий и безответной, как ты думала, любви к этому мудаку.
– Маш, не говори так, пожалуйста, он отец моей дочери, – обижено возражаю.
– Ну вот, что и требовалось доказать. Любишь ты его и защищаешь не потому, что он отец твоей дочери, а потому что в первую очередь любишь.
– Пожалуй, я погорячился, когда запретил тебе общаться с подругой.
Быстро вскакиваю и смотрю в сторону входа. Рома стоит и нагло ухмыляется, чуть приподнимая уголки губ. Господи, неужели он всё слышал? Какой стыд!
– Ты что, подслушивал нас?!
– Учитывая, что я нахожусь в своём доме, а вы разговаривали громко, нельзя сказать наверняка, что я подслушивал.