Падая я сильно ударилась головой. В глазах потемнело, я не могла понять что происходит.
Мы лежали на земле, Сергей своим весом буквально выдавливал меня в асфальт…
Невыносимая боль…
В глазах темно…
Шаги… Крики… Суета…
Темнота…
Я с трудом открыла глаза. Яркий свет, не могу сконцентрировать зрение, жмурюсь. Что то противно пикает. Мутно вижу что рядом кто то стоит.
— Где я? — каким-то чужим, хриплым голосом спросила. Горло болит, пересохло. Хочется пить.
— Игорь Геннадьевич, она очнулась. — услышала я женский голос. Потом этот голос обратился ко мне.
— Как вы себя чувствуете?
— Хреново… — я попробовала прокашляться. Получилось с трудом, его распирало от сухости.
— Воды пожалуйста.
— Потерпите немного, вам ещё нельзя пить. Вы только очнулись после операции.
— Что за операция. — я уже лучше видела свою собеседницу. Ей оказалась девушка в белом халате.
К нам подошёл мужчина, по всей видимости врач.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он у меня.
— Отвратительно. Ужасно хочется пить. — я попыталась облизать губы, безнадежно. Просто сухим языком провела по губам как наждачка.
— Дайте ей попить немного.
Мне в рот сунули трубочку, я к ней присосалась с такой жадностью, как буд то не пила ни когда в жизни. Прохладная вода обожгла мне горло, я закашляла.
— Сделайте ей обезбол, пусть поспит.
Через какое-то время я стала засыпать.
Второй раз я проснулась уже с более ясной головой, и осознанием того что я в больничной палате.
Ко мне сразу же подошла медсестра.
— Проснулись? Как вы себя чувствуете?
Я прислушалась к своим ощущениям, и не могла понять как я себя чувствую. Вроде ни чего не болело, но даже лёжа я чувствовала слабость.
— Что то болит? — обратилась опять ко мне медсестра.
Я только покачала головой.
— Может воды?
Я только кивнула соглашаясь.
Напившись воды, меня стошнило.
— Ничего страшного, так бывает после наркоза. — заботливо сказала медсестра, вытирая меня.
— Говорить можете?
— Да… Почему я в больнице? Что случилось? — столько вопросов, на которые я хотела получить как можно скорее ответ.
— В вас стреляли. Но слава Богу жизненно важные органы не задеты, пуля застряла в ключице. Вас прооперировали, пулю вытащили.
— Кто стрелял? Зачем? — я была в шоке. Зачем и кому надо было в меня стрелять?
— Сергей! — меня как молнией прошибло. — Сергей что с ним, он жив, где он?
— Жив. Он в реанимации.
— Я хочу его видеть. — я попыталась встать. Но медсестричка меня придержала за не раненое плечо.
— К нему пока нельзя.
Я её не слушала, мне нужно было удостоверяется в том что он жив. Я пыталась встать.
— Лилия Дмитриевна подождите, успокойтесь. С вами хочет поговорить следователь. Давайте вы с ним побеседуете, а я пока схожу за врачом, и вы сами у него спросите разрешение. Хорошо? — её мягкий голос подействовал на меня как успакоительное.
— Хорошо. — согласилась с ней.
Медсестра вышла из палаты, сразу же после её ухода зашёл мужчина лет сорока пяти — пятидесяти, седой, с аккуратными усиками, что возможно придавали ему больше лет, чем на самом деле.
— Здравствуйте Лилия Дмитриевна. Как вы себя чувствуете? — спросил следователь, подвигая стул ближе к кровати. В руках он держал кожаную папку, которую он сразу открыл как сел на стул.
— Наверное хорошо! — ответила ему сама не понимая того как я себя чувствую. Мысли о том как Сергей, в каком он состоянии, полностью вычеркнули беспокойство о себе. Я хотела быстрее поговорить со следователем, и отправиться к Сергею.
— Говорить сможете? — спросил следователь не отрывая взгляд от папки, что то записывая в ней.
— Да, смогу. — я попыталась сесть, следователь отложил папку и помог мне, поправив подушку.
— Так удобно?
— Да, пасибо. — надо же какая забота.
— Что вы можете рассказать, о произошедшем?
— Я думала вы мне расскажите что произошло. Я вообще ни чего не видела, и не поняла как и кто стрелял… Что вообще стреляли… Я даже не понимаю кому это надо было.
Следователь посмотрел на меня и вздохнул.
— Того кто в вас стрелял, мы уже задержали. Спасибо шофёру Сергея Андреевича. Он её сразу обезоружил и вызва полицию и скорую.