Зачем? Зачем он поперся к нам домой?
Накрываю лицо ладонями и тихонечко в них поскуливаю.
Не знаю, сколько проходит времени, по внутренним ощущениям, совсем немного. Я слышу голос того самого врача, а потом бас Андрея. Водитель, что все еще сидит на лавке неподалеку со стаканчиком кофе в руках, вытягивает шею. У него дергается глаз. Он смотрит на меня в нервном испуге.
– Я вас услышал! – рявкает Панкратов, выворачивая из-за угла. Там как раз находится дверь в кабинет врача, который меня осматривал.
То, что он приехал, наверное, даже в плюс. Потому что прекрасно осознаю – водитель иномарки явно хочет замять это дело. А я понятия не имею, как себя вести в такой ситуации.
Андрей замечает водителя. Тот сразу поднимается на ноги. Они отходят чуть в сторону, о чем-то говорят. Разобрать, о чем, я не могу, голова все-таки немного кружится, и мне приходится отдать все свои силы на то, чтобы не упасть с диванчика.
– Можешь попрощаться с правами, – единственная фраза, которую я четко слышу. Ее произносит Андрей. – Еся…
Он идет ко мне, даже вытягивает руку, чтобы коснуться плеча, но я подаюсь назад. Не хочу, чтобы он меня трогал.
– Как ты вообще оказалась на том перекрестке?
– Тоже решила навестить старого друга, – вздыхаю, – тебе же можно.
Андрей шумно выдыхает и садится рядом. Нагло сжимает в ладони мою руку, стараясь заглянуть в глаза.
– Я понятия не имею, что ты видела, но могу объяснить абсолютно все.
– Я и не сомневалась.
– Есь…
– Ты с ней обнимался.
– Нет, то есть да. Но нет.
– Ты нормальный вообще? – снова вздыхаю. От его оправданий становится смешно.
– Ты все не так поняла.
– О, ну конечно…
Я злюсь. Раздражение, что копилось во мне весь этот вечер, готово выплеснуться с минуты на минуту.
– Домой я тебя хотя бы могу отвезти? Я твоей маме обещал, что верну тебя…
– Поехали.
Резко поднимаюсь с диванчика и еле успеваю ухватиться за мягкую спинку. В этот же момент чувствую на себе его руки. Хочу взбрыкнуть, вывернуться, но, кажется, мои батарейки сели.
– Ладно, – сквозь зубы, – я не откажусь, если ты мне поможешь…
Вручаю Панкратову свои туфли с отломанным каблуком и, придерживаясь за его предплечье, иду к машине.
В салоне прохладно, возможно, хоть так мои пылающие щеки придут в норму?! Андрей, к счастью, не включает музыку, да и вообще ведет себя максимально тихо.
Вижу на сиденье бутылку воды и, закинув в рот еще одну таблетку, что выписал врач, запиваю ее минералкой.
Замечаю на себе взгляд Андрея и довольно резковато приподымаю бровь в немом «Что?».
– Что за таблетки?
Он вырывает блистер из моих рук, хмурится.
– Может быть, вернешь? – протягиваю ладонь.
– Эти таблетки жрут при сотрясении.
– Ты откуда знаешь? Нет у меня никакого…
Врач! Врач мне ясно сказал, что сотрясения нет и мое состояние – последствие шоке. Что тошнота – это нормально, даже бумажку сунул, где почти в лоб написано – я здорова. Только вот лекарства назначил…
– Мне такие назначали, – он возвращает мне блистер, чуть дольше задерживая свои пальцы на моей коже.
Я чувствую легкие покалывания от его прикосновений. Волна жалости к себе, к нашим отношениям, которые теперь в прошлом, снова накрывает меня с головой. Хочется всхлипнуть, но я лишь плотнее сжимаю губы. Выглядеть слабой – это так унизительно. Но я разбита. Этот вечер раскрошил меня в пыль.
Андрей подается вперед. Его лицо в паре сантиметров от моего. Я ощущаю его дыхание. Еще немного – и наши губы соприкоснутся. Перед глазами проскальзывает вереница моментов, где нам было хорошо. Где я почти поверила, что он тоже влюблен.
Меня колотит. Я не хочу выглядеть еще более жалкой, поэтому отстраняюсь. Вырываю руку и вжимаюсь спиной в сиденье как можно глубже.
– Всегда знала, что ты слегка того, – парирую и прячу таблетки в карман пиджака.
– К нормальному врачу завтра сходи.
– Разберусь без тебя.
Вся его забота только злит, а еще не лишает повода напомнить, как он подставил меня перед мамой.
– Если бы ты не поперся к моей маме, мне бы не пришлось рассказывать ей про приемный покой, обморок, а теперь, кажется, еще и сотрясение, – подцепляю пальцами ремень безопасности и оттягиваю его в сторону, так, чтобы эта шлейка не впивалась ребром в мое горло.
– Если бы ты не сбежала…
– А… то есть я виновата, да?
Андрей чуть крепче сжимает пальцами руль и ничего не отвечает. Интересно, он так входит в мое полуобморочное положение или ему просто стыдно? У самого-то рыльце еще в каком пушку!