Рухнула обратно на чёртов стул, закрывшись от сочувствующего взгляда мужчины руками. Он глубоко вздохнул, и вроде попытался снова обнять, я ощутила тепло его тела, но в последнюю секунду неожиданно передумал.
- Пойду, кофе сварю, — извиняющимся тоном пробормотал начальник, одновременно выходя из комнаты.
Стоило мужчине скрыться за межкомнатной дверью, как я разревелась в голос, больше не видя смысла сдерживать рвущиеся наружу отрицательные эмоции. Бумажная салфетка, что оказалась не замечено всунута мне в руки начальником, разорвалась на мелкие части, будто сама собой. Озадаченно осмотрела многочисленные белые кусочки, а после просто швырнула их на пол.
-Разве этому я учила тебя, девочка? – прошелестело тихим голосом.
Растерянно посмотрела в сторону звука, не надеясь кого-то увидеть, и еле успела зажать рот рукой, чтобы сдержать удивлённый вскрик.
В кожаном кресле, где совсем недавно восседал Денис Олегович, находилась до боли знакомая измождённая фигура женщины.
- Мама... — резко выдохнула я.
«Неоднократно говорил мне доктор не нервничать сильно, а я себя до истерики довожу! И вот блистательный результат… сначала слуховые теперь и зрительные образы» — подумала я, старательно протирая глаза от лишней влаги.
Силуэт быстро обрёл более чёткие очертания, и я легко смогла разглядеть бледное с синевой усталое лицо, спутанные белёсые волосы. А ещё руки, с длинными кровоточащими порезами от самого локтя и до запястья.
В память стремительно ворвался образ, как я, будучи ещё первоклашкой, возвратилась домой и неожиданно нашла самого дорогого мне человека со вскрытыми венами. Было столько крови, мне чудилось, что вся ванна заполнена ею. Миниатюрное тело матери внезапно оказалось невероятно тяжёлым и у меня никак не получалось достать её из ледяной воды. Я безуспешно пыталась разбудить её, звала, плакала и упорно отказывалась понимать, что родной мне человек уже давно умер.
- Так вот куда ты тайно уехала... — пробормотала ошарашенно.
Детские воспоминания настолько резко ворвались в сознание, будто я только что любительский фильм от первого лица просмотрела. И невозможно разобрать, было это на самом деле в моём прошлом или новые игры разума?
Голубоглазая блондинка напротив лишь горько улыбнулась.
- Так вот почему папа выбивал из меня абсолютно любое упоминание о тебе… — пробормотала еле слышно.
Только сейчас я отчётливо осознала, что буквально все папины затрещины были не чем иным, как его слабостью. Он просто не знал как самостоятельно справиться с нестерпимой болью что ежедневно съедала его изнутри, от того и пытался заглушить подобное во мне физическим воздействием.
Волны нежности и горечи разливались в душе, я была настолько ошарашена догадкой и вернувшимся безрадостным воспоминаниям прошлого, что даже не удивилась существованию «призрака».
Лишь с интересом разглядывала полупрозрачный силуэт, и «мать» отвечала тем же.
- Ну и зачем ты здесь? — поинтересовалась я, прекрасно понимая, что игра в гляделки сильно затянулась, а обида и ненависть на эту мадам неуклонно возрастали.
- Помочь, — прохрипела ломким голосом женщина.
- Интересно чем мне может помочь плод моего больного воображения? – я зло усмехнулась. — Только если окончательно укрепить веру в моей невменяемости...
- Или разобраться в себе и своих чувствах, — в ответ еле слышно прошептала «мать». — Ты с чего вдруг Игоря в предатели записала?
- А кто же он? – неприязнь к парню, что была придавлена вновь появившимися чувствами, вновь подняла голову. — Я думала, что нравлюсь ему, а он женат!
- Ты думала, — выделяя первое слово, все так же на грани слышимости приговорила она. — Парень же ни о чём таком не обмолвился...
- Но... — хотела было возразить, но постепенно осознала её правоту.
Это ведь я так решила. Это я придумала, что Игорь упорно искал встречи. И о замужестве мужчина поинтересовался лишь из-за синяка на шее, а вовсе не узнать мой семейный статус, как я себе надумала.
- Действительно, — согласилась с ней. — Он ни в чём не виноват. Да и женился, может, по взаимной любви...
- А вот и кофе, — радостный возглас Дена от двери. — Ну ты как?
Мужчина глядел на меня с сочувствием, что невероятно взбесило.