Я тихо откашлялась, чтобы сделать голос грубым. Похоже, после пары дней в этом колледже я сорву все связки и буду говорить шепотом.
— Отпустите его. — произнесла я, глядя, как брови парней приподнимаются недоуменно вверх.
— Чего? — переспросил один из них. — Чего ты там мямлишь? Выйди отсюда, пацан.
— Отпустите его. — повторила я. — Я позвал преподавателей.
— Эй, — самый высокий из них, засунув в карман руки, приблизился ко мне. Я напряглась, в любой момент готовая убежать, но он всего лишь пока смерил меня с ног до головы взглядом. — Не вмешивайся. Не строй из себя добренького. Он получает за дело — за то, то подставил одного парня, свалив на него свою вину, и того едва не выгнали.
Я растерянно посмотрела на лежащего на полу парня, который трясся от страха и закрывал голову руками, глядя на меня так, будто без слов молил о помощи.
Блин.
— Все равно, — вырвалось у меня, — все равно его не надо бить.
— Свали, — повторил высокий, делая еще шаг ко мне. — Ты ж не хочешь, чтобы мы и тебя избили? Он извинится, пообещает, что расскажет преподам правду и все, мы его отпустим.
— Ага. — с усмешкой подтвердил другой, поставив на блондинчика ногу, отчего тот заскулил. — Отпустим.
Я им почему-то не верила. Покачав головой, я думала о том, что еще могу сказать, чтобы потянуть время до прихода преподавателей, но внезапно дверь, которую я придерживала рукой, распахнулась, едва не вывихнув мне кисть руки. Я ахнула от неожиданности, и, обхватив вспыхнувшее от боли запястье, обернулась.
За спиной стоял Матиас. Он обвел всех тяжелым взглядом, от которого у меня пробежали мурашки по коже, и произнес:
— Сюда идет один из преподавателей. Проваливайте.
— А-а, твою мать! — выругался один из парней, — слышь, пацан, тебе конец. Найдем — уроем. Парни, давайте через окно, чтобы не столкнуться в коридоре с кем-нибудь. Мне надо помыть об траву кроссовки. От крови этого отброса.
Парни открыли окно и из него подул холодный ветер. Я смотрела, как они уходят, жалея, что мы на первом этаже. Они должны были понести наказание за то, что сделали с парнем. Проблемы надо решать цивилизованным методом.
Я вздрогнула, поняв, Матиас на меня смотрел. Мне не нравился его взгляд. Я до сих пор помнила, что он сделал много лет назад, и до сих пор казалось, что однажды он сделает что-нибудь плохое и со мной. Просто ждет подходящего момента. Но, увидев, что Яагер тоже собрался уходить, я тут же обратилась к нему.
— Погоди, ему нужна помощь. — я кивнула на парня. — И ты сможешь подтвердить, что с ним сделали это те ребята.
Он резко выдернул руку из моего захвата и я зашипела от боли. Все-таки, резко открыв дверь он мне что-то повредил в руке. Я задрала рукав толстовки и увидела, как на светлой коже уже наливается синяк. Черт.
— Ты мне руку сломал, — обвинительно пробурчала я. Почему-то в темных глазах Матиаса промелькнула странная тень, когда он посмотрел на мою руку.
— У тебя рука, как у бабы, ушлепок. Она от ветра сломается. — мне кажется, что я чем-то умудрилась разозлить Яагера, потому что он схватил меня за предплечье, и, подняв его, повернул с хрустом кисть моей руки, обхватив своей лапищей. У меня поперек горла встал ком. То ли от того, что он посмел прикоснуться ко мне, то ли от страха за свою руку.
Позади раздались шаги и я обернулась. За нами остановился взрослый мужчина в костюме, и я поняла, что это преподаватель. Несмотря на то, что мы торчали на пороге туалета, он тут же заметил парня, который валялся на полу и плакал. К нему подошел еще один мужчина, который зашел в уборную спустя минуту.
— Что тут происходит? — спросил преподаватель, и я сглотнула.
— Это не мы.
Он перевел взгляд на то, как Яагер держал мою руку и нахмурился.
— Я вижу. Оба взяли ведро и швабры и убрали все здесь. До чистоты. После подойдете в мой кабинет и будем разбираться, кто здесь и что натворил.
Меня радовало только одно — того избитого парня сразу забрали в медпункт, а, значит, он получит медицинскую помощь.
Во всем остальном сплошные расстройства и стойкое ощущение легшей на мою жизнь черной полосы. Об этом я думала, пока шла к уборщикам за швабрами и моющими средствами. За ними меня отправил тот преподаватель, так и не пожелав слышать, что я не причастна к избиению.
Проклятье, как же я зла. Что тут за порядки? К тому же, я понятия не имела, где тут находились уборщики и, пока нашла их, казалось, прошло столетие. Пытаясь мыслить позитивно, ведь только это мне и оставалось, я нашла еще один плюс — бродя по коридорам, я хотя бы частично рассмотрела академию.