Убаюканная теплом и быстрым движением, Виола спала, пока ее не разбудили мигающие фары и гудение машин. Когда она смутно осознала, что вернулась на Пикадилли, шофер остановил машину.
— Отель «Колизей», — объявил он.
Тот же мальчик-слуга, который принес Виоле телефонограмму от Фома, кинулся вперед, чтобы помочь ей пройти через вращающиеся двери. Она взглянула на него с легким удивлением, не обнаружив в нем никаких перемен. Ей казалось, что прошло очень много времени с тех пор, как она видела его в последний раз.
Ноги Виолы волочились на пути к лифту, будто отягощенные грузом у нее на сердце; но, хотя она сжималась при мысли о тяжелом испытании — сообщить о судьбе Беатрис, ее обуревал неистовый гнев на миллионера.
«Если бы он не подвел меня, Беатрис вернулась бы, — напомнила она себе. — Он услышит от меня правду».
Добравшись до квартиры Стерлингов, Виола распахнула дверь, прежде чем ее мужество угасло… И остановилась, взирая на открывшуюся картину с недоверчивой радостью, будто неспособная поверить в то, что видит.
Здесь горели огни, звучали громкий смех и крики счастливого волнения, и все говорили одновременно. Комната казалась наполненной людьми: кроме Стерлингов и Фома здесь были Мак и Дон. Все они преклонялись перед главным действующим лицом. Сияющая, словно сказочная принцесса, Беатрис была в безукоризненно белой одежде, ее щеки пылали румянцем, а волосы блестели — как будто в насмешку над кошмарным видением Виолы.
Виола уже собиралась броситься вперед и обнять Беатрис в отчаянном приветствии, когда инстинкт удержал ее от этого.
— Снова здесь? — небрежно спросила она. — Хорошее шоу.
— Неплохое, — согласилась Беатрис с такой же непринужденностью. — Слонялась без дела?
Но в ее глазах, обращенных к Виоле, была признательность, благодарность за понимание. Она жила под большим давлением, пресыщенная волнением и постоянной угрозой исчезновения. Она просто хотела забыть о своем ужасном опыте, а этот затянувшийся восторг от воссоединения был слишком горьким напоминанием.
В реальный мир ее вернуло благодатное утешение в виде английской сдержанности. Но не в силах отказать себе в легкой нотке драматизма, Виола вытащила из своей сумки увядшую орхидею.
— Это твое? Я подняла это на Старфиш-авеню. — И тут она вдруг отбросила притворство, воскликнув: — Что случилось? Кто-нибудь объяснит мне?
Прежде чем кто-то успел что-то сказать, Фом вкратце обрисовал для нее события. В то время как остальные были сосредоточены на Беатрис, для него центральной фигурой была Виола. Он заметил усталость и напряжение на ее бледном, живом лице и знал, что ее поддерживает только ее неугасимый дух.
— После того, как водитель такси позвонил мне, я связался с мистером Стерлингом, а он — с полицейскими в Фоксли, так как это ближайший участок. В кратчайшие возможные сроки они забрали Беатрис и арестовали Бергмана и Пауэр. Вскоре после этого мы задержали Помероя и Кросса… На самом деле, единственной задержкой стали мои трудности с тем, чтобы убедить мистера Стерлинга в истинном положении дел.
Резкость в его голосе была подчеркнута осуждающим взглядом, которым Виола посмотрела на миллионера.
— Вы должны простить меня, — пробормотал тот. — Я чуть было не совершил самую ужасную ошибку в своей жизни. Сама мысль об этом заставляет меня похолодеть… Я никогда не смогу отблагодарить вас. Конечно, вам полагается награда за Беатрис.
Когда Стерлинг достал свою чековую книжку, Фом не стал отговаривать его. Практичный молодой человек знал, что нет более благоприятного времени для оплаты услуг, чем наивысший момент благодарности. Он положил чек в карман, поблагодарил миллионера и обнял Виолу.
— Я забираю ее, чтобы она переночевала у меня дома, — объявил он. — Мы собираемся пожениться.
Глава XXVI. Зеркальный заговор
Следующим вечером в своем доме в Хайгейте Фом объяснил Виоле суть преступного заговора. Они сидели друг напротив друга в креслах, у камина в гостиной. Девушка кормила собаку, а детектив терпел присутствие предприимчивой кошки у себя на коленях — скорее, чтобы сохранить домашнюю атмосферу. Как миссис Фом сообщила доктору, расположившемуся в библиотеке: «Они устроились».
Вот вся рассказанная Фомом история, за исключением вопросов и комментариев Виолы.
— Начнем с того, что англо-американская шайка мошенников объединилась, чтобы украсть бриллианты миссис Стерлинг. Это были Рафаэль Кросс, Бергман и его жена, которую вы знаете как «мисс Пауэр». Я буду продолжать называть ее так. Кстати, «Рафаэль» — это настоящее имя Кросса. Он взял себе имя «Ричард» к моменту убийства Эвелин, на случай, если газеты привлекут к нему внимание по ту сторону Атлантического океана.