На самом деле я практически не помнила событий рокового дня.
Думаю, что я тогда точно паковала вещи в своей комнате на втором этаже. Внизу раздавались голоса горничной, мамы, маминого брата и других. Спиритические сеансы обычно проходили раз в три месяца или полгода в столовой нашего большого дома после специальных приготовлений. Столовую затемняли, зажигали только свечи и вызывали духа, связанного с кем-нибудь из собравшихся. Мне все это представлялось довольно мрачным и абсурдным. Я абсолютно не верила во всяких там духов, и мне жутко не нравилось, что мама, которая все это организовывала, всегда напускала на себя таинственный вид, надевала черное и становилась очень властной. А еще мне было крайне неприятно, что папа, совершенно не обладавший подобными способностями, который на деле был, пожалуй, самым честным и правильным, словно боялся хоть в чем-то противостоять маме и во всем подчинялся ей. Тогда в “Конамия” на подобных сеансах нередко предсказывали перспективу той или иной сделки, и так как в реальности дела в компании шли весьма успешно, никаких упреков или недоверия не возникало.
Однако мне, просто наслаждавшейся подростковым периодом своей жизни, эти люди, которые, разложив на столе образцы новых товаров, с позволения собравшихся на полном серьезе спрашивают духа, что же из предложенного им стоит импортировать, казались попросту нелепыми.
В тот день шел сильный летний дождь. Это совершенно точно.
Некоторое время в прихожей то открывали, то закрывали дверь, горничная в ажиотаже бегала туда-сюда, подавая чай, и все эти звуки доносились до моей комнаты, смешиваясь с шумом дождя до тех пор, пока дверь столовой наконец не закрылась и не стало тихо. Утомленная сбором вещей, я задремала на кровати и проснулась от страшного крика. Решила, что наверняка вызвали духа, после чего повторился бабушкин кошмар, о котором мне рассказывали, и кто-то сошел с ума. Я испугалась и заперла комнату на ключ, собираясь переждать, пока все не утихнет. Я даже не подумала о том, чтобы позвонить в полицию, мобильного телефона тогда у меня еще не было. И в моей комнате даже не установили обычный телефон. Я просто дрожала от страха, прислушиваясь к тому, что там происходит.
Дальше помню только ослепительный свет... и свою комнату, залитую этим светом. Однако что именно случилось потом, я не знаю. Мне кажется, что меня увезли в больницу. Наверняка я кричала, дрожала и была не в состоянии контролировать себя.
— Всего за один вечер все в моей жизни изменилось, — произнесла я, снова ощутив себя маленькой девочкой. — Я чувствовала, что мама стала какой-то странной, но не думала, что все так закончится.
— Ты ни в чем не виновата, — сказал Сёити.
— Повтори еще раз, — попросила я. — Должно быть, все говорили мне это, но я не помню.
— Ты ни в чем не виновата.
— Спасибо.
На моем лице появилась робкая улыбка. Я прислонилась к плечу Сёити. Сёити нежно обнял меня.
— Единственное, что меня беспокоит, — это судьба той женщины, которую чуть не обезглавила моя мама, — сказала я. — Горничная, кажется, сбежала, а дядя с супругой остались в живых, в конечном счете приобретя выгоду из этого случая. Что же случилось с ней? Что, если она сошла с ума и покончила жизнь самоубийством?..
После секундного молчания послышался приглушенный голос Сёити:
— Я разузнал ее местонахождение, обратившись к детективу.
Удивленная, я подняла взгляд:
— Зачем?
— Подумал, что может пригодиться в нашем расследовании, и заранее навел справки, — ответил Сёити. — Попробуем встретиться?
— Почему ты до сих пор прятал козыря в рукаве? — улыбнулась я.
— Да просто думал, что лучше действовать по порядку в зависимости от обстоятельств, — объяснил Сёити.
— Такой поступок в обычной жизни вызвал бы во мне скорее негативную реакцию типа: “Задавака, строит из себя главного”. Однако в данной ситуации я испытываю исключительно благодарность. Спасибо. Чем занимается эта женщина? — поинтересовалась я.
— Консультации, целительство, в общем, что-то вроде этого, — пояснил Сёити.
— По-моему, в своей работе она недалеко ушла от спиритических сеансов. Я не должна так говорить, но... похоже, этот человек не научился на горьком опыте.
— Именно потому, что не училась, она и посещала такие странные собрания, не так ли?
— Я боюсь, но, пожалуй, нам нужно встретиться. Как-то я беспокоюсь о ней. И еще мне хотелось бы попросить прощения, — призналась я.
— Я же говорю, что ты ни в чем не виновата, — улыбнулся Сёити.
Слушая слова Сёити, я почувствовала, что и впрямь начинаю верить в это. За окном беспорядочно пестрели ночные огни Сибуя. Плотные шторы на закрытом окне погрузили комнату в темноту.
Все, все, хватит. Стоит мне еще больше положиться на него, и я стану еще беспомощнее, подумала я.
— Похоже, что я флиртую с тобой? — спросил Сёити.
— Ты ведь мой кузен. К тому же не обнаруживаю ничего подобного! Я сейчас вот о чем думаю... Что за человек эта женщина? Согласится ли она встретиться с нами?
— Давай попробуем ее навестить, а? Если назовем настоящую причину, она может и отказать, поэтому можно назначить встречу в качестве клиентов, а уже на месте извиниться и попытаться побеседовать с ней. Как тебе такой вариант? — предложил Сёити. — Хотя нет. Определенно лучше с самого начала сказать правду. А если она вдруг не согласится, мы изящно отступим.
— Ничего не имею против. Нехорошо обманывать человека, с которым такое случилось. Даже если она не пожелает с нами встречаться, что ж, ничего не поделаешь. Однако, если она бывала на подобных сеансах, возможно, тронулась умом. У нее нет своей странички в Интернете? — спросила я.
— Есть! Я уже просмотрел ее. Подожди-ка, — сказал Сёити, после чего принес ноутбук и снова присел рядом со мной: — Вот эта женщина.
Женщину, которой мама чуть не отрезала голову, звали Миэко Кума.
Я не знала даже ее имени.
С каким-то странным чувством я уставилась на это имя. Имя человека, связанного с моей судьбой, человека, с которым нас объединяет кое-что общее, человека, который наверняка не хочет обо мне и слышать.
Затем увидела маленькую фотографию. Слегка старомодная стрижка лесенкой, узкие глаза, добрый взгляд. Общее впечатление тоже не было мрачным. Из-под ворота свитера выглядывал красноватый шрам. Было ясно, что это не родимое пятно. Лишь только я увидела его, как в груди неожиданно сильно и резко кольнуло.
— Что-то она не выглядит такой уж неприятной. Производит впечатление простого и открытого человека. Может, это просто фото... — произнесла я.
— Я прочитал написанное на ее странице, но никакого негативного впечатления у меня не возникло. Мне показалось, что там нет ничего мистического, оккультного, очень сложного. Все относительно логично, — сделал вывод Сёити.
— Попробуем ее навестить? — предложила я. — Можно в самое ближайшее время.
— Тогда напишу ей письмо, — сказал Сёити.
— Теперь уж я точно пойду к себе. Совсем засыпаю.
— Не могла бы ты показать еще разок ту фигурку, ну, что похожа на каппа? — попросил Сёити.
— Хорошо.
Я достала из сумки мешочек и поставила на стол миленькое изображение, словно смущенное, оттого что на него смотрят. И такой знакомый пожелтевший клочок бумаги, выглядывающий из его рта. Теперь он тоже стал светлым напоминанием о тете.
Сёити посадил фигурку себе на ладонь и, всматриваясь в нее, немного всплакнул. Мне были понятны его чувства и ощущения, поэтому я молча сидела рядом. Сёити вытер слезы и вернул мне статуэтку, а я улыбнулась в ответ.
— Спокойной ночи, — с этими словами я поднялась.
— Спасибо, — сказал Сёити. — Я приехал, чтобы быть полезным тебе, а ты то и дело успокаиваешь и поддерживаешь меня.
— Благодаря тому, что ты появился, пусть немного, но все же мои тревоги потихоньку исчезают, что меня очень радует. Я правда так думаю. Я постаралась выкинуть из головы все, что причиняло мне беспокойство, и считала, что это мне стало безразлично. Однако на самом деле мне было не все равно, я обманывала саму себя.