Ладонь исчезла, а вместе с ней напряжение и усталость захлестнувшие Лаэрта после всплеска силы.
– Идем, – произнес Жрец и вышел из кельи.
Не задавая вопросов, Лаэрт последовал за ним. Шел по витиеватой лестнице вверх так долго, что ему показалось, что они должны выйти в небеса.
– Мой личный храм, – пояснил Жрец, пропуская мужчину в небольшое круглое помещение без окон. Он сделал едва уловимое движение рукой, и ставни наверху раздвинулись, открывая узкие полоски звездного неба.
Жрец сел на пол и указал место перед собой. Лаэрт тоже опустился и скрестил ноги.
– Начнем с азов. Ты должен принести клятву, – произнёс Безымянный и положил одну ладонь на лоб и другую на затылок подопечного. И Лаэрт почувствовал, что цепенеет, а одновременно с потерей тела, разум обретает спокойствие и ясность. Мужчина знал, что за этим последует и был готов к этому. Вопрос заключался лишь в конкретной формулировке. И он ждал спокойно, отгоняя все мысли прочь, сосредоточиваясь на моменте.
– Я, Лаэрт, вступая на путь знания и силы… – начал Жрец и остановился, передавая слово подопечному.
– Я, Лаэрт, вступая на путь знания и силы… – вторил ему тот.
– Клянусь следовать твоим слову и воле, учитель. Безоговорочно и пока ты сам не отпустишь меня, – продолжил Жрец.
Повторения не последовало. Лаэрт молчал. Его спокойное до этого дыхание ускорилось, стало рваным, поверхностным. Тело напряглось, задрожало, а на лбу проступила испарина.
– … обещаю следовать твоим советам, Жрец, если они не противоречат моим убеждениям, – прохрипел Лаэрт и почувствовал, как носом начинает идти кровь.
Последовала долгая пауза. Дышать становилось все тяжелее. Струйка крови неумолимо ползла вниз. Сейчас мужчина был полностью во власти Жреца, и тот мог уничтожить его одним движением мизинца. В голове шумело, перед глазами плыло, но он не шевельнулся.
– Я принимаю твою клятву, – произнес Жрец наконец. – Так будет сложнее для тебя, но это твое решение.
Лаэрт выдохнул с облегчением. Оцепенение, боль от сопротивления воздействию Жреца ушли. Он знал, это лишь ненадолго. Когда начнется обучение будет в стократ больнее, но сейчас это было неважно. Единственное, что имело значение: он выиграл. Еще одного учителя у него не будет никогда. Сколько бы ему не суждено жить, действовать в этой жизни он будет только своим умом.
– Не сопротивляйся, позволь мне заглянуть в твой разум, – говорил Жрец негромко, но от его голоса мурашки бежали по коже.
Безымянный знал свое дело и даже без клятвы воздействовал так, что сопротивляться его требованиям было почти невозможно.
– Все, что произойдет здесь, останется только между нами, – добавил Жрец, чувствуя недоверие «ученика».
Лаэрт, подумав, кивнул в знак согласия, и в следующий момент его разум пронзили острые иглы. Он стиснул челюсти и едва сдерживался, чтобы не закричать в голос.
Это было какое-то древнее, как мир, знание. Ритуал, неизвестный ныне живущим смертным. Даже сквозь пелену боли и безумия Лаэрт осознавал: то, что с ним происходит, обычным жрецам не подвластно. Жрец умело препарировал его мозг, вычленял мысли, раскладывал по полочкам воспоминания. Заставлял проживать то, что мужчина хотел бы забыть навсегда. Боль, потери, страхи, обиды, надежды юных лет… Путешествие во времени. По самым ярким его событиям. Тотем, жена, рождение сына. Знакомство с Тэйей. Страсть, захватившая внезапно и целиком. Пробуждение силы. Ужас. Боль. Бегство от самого себя. И мама… Ласковая, нежная и… неживая.
Яркая вспышка, огонь и боль в затылке. Лаэрт пришел в себя внезапно. Некоторое время вглядывался невидящим взглядом в темноту, прежде чем вновь стал самим собой, смог видеть и двигаться. Жрец стоял неподвижно у стены и, казалось, гипнотизировал пространство перед собой. Черты обострились, руки скрещены на груди. В облике чувствовалось напряжение.
– Жрец, – негромко окликнул «учителя» Лаэрт.
Тот, не спеша, оторвался от точки на полу и перевел взгляд на ученика. Мужчину невольно передернуло. Глаза Жреца были пусты. Черная мгла, бездна и больше ничего.
– Завтра. В то же время, – изменившимся голосом глухо произнес Жрец.
Лаэрт поднялся на ноги, поклонился и молча вышел.
Он еле добрался до своей кельи. Время от времени держался за стену, давал себе короткую передышку и вновь брел дальше по нескончаемой лестнице. Добрался до своего логова, не изменяя привычке, вылил на себя холодной воды и рухнул на кровать. А перед глазами вновь мелькали образы из прошлого и черный пронизывающий взгляд Жреца.