*****
Полгода Айда не выходила из дома, не показывала никому своего сына. Потом всё устаканилось. Мальчуган рос даже быстрее, чем следовало. Он был всё время с ней, не подпускал к себе других, не играл с малышами и болтал только, когда они были вдвоём. Однажды она показала его врачу, но маленький Азаир совершенно не давал себя обследовать. Врач развёл руками:
– Ну, что сказать. Видимых патологий я не наблюдаю, а поведение… скорее всего аутист. Тебе следует обратиться к специалисту.
Он оставил Айде адрес, который она тут же выбросила.
«Ещё чего. Её мальчик не болен.»
– Айда —мама? – спрашивал он.
– Да, мой орлёнок, – с улыбкой отвечала она. – Айда твоя мама, а ты моё солнышко. Мой самый-самый любимый человечек на свете. Мой сын.
– Папа?
– Ох, мой хороший. У тебя замечательный папа. Просто он далеко, очень занят. Но он очень-очень хороший.
– Папа не любит Азаира, – Азаир-младший внимательно смотрел на маму и ждал ответа.
– Ну, что ты, солнышко. Папа просто не знает, – объясняла Айда, а у самой сердце сжималось. – У него дела. Когда-нибудь мы поедем к нему, и он будет очень рад видеть своего сына. Только сначала тебе надо подрасти.
Мальчик задумчиво наклонял голову и кивал, соглашаясь.
Как же Айде хотелось самой увидеть его. Узнать, изменился ли он. В первый год она порывалась это сделать. Но он ни разу не искал её. Как и обещал. Она выяснила это. Пару раз она встречалась со знакомыми женщинами и осторожно расспрашивала про него. Всё было по-старому. Азаир был неизменен, одинаково холоден со всеми, кроме своих бойцов и лошадей. Ещё реже заезжал во дворец, из чего Айда заключила, что скорее всего у него есть кто-нибудь на стороне.
«Он всё такой же, твой бог. А ты постарела, стала шире в бедрах. Можешь с легкостью часами таскать своего четырехлетнего сына на руках. Зачем ему такая деревенщина?»
Но она гордилась своим маленьким Азаиром и время от времени представляла, что будет, заявись она к Азаиру-большому с сыном. Но тот сто раз говорил, что это не для него. Он, наверняка, решит, что она просто пытается вернуть его… И это будет правдой.
«Нет, тебе никто не нужен. Твой сын и есть твой самый главный мужчина на свете.»
Это было больше, чем она вообще когда-либо осмеливалась мечтать.
*****
Развлечений в их городке было немного, и Айда, как и другие женщины, иногда приходила к местному жрецу. Тот устраивал вечера для взрослых и детей, рассказывал старинные легенды, сказки. Он был один из немногих начитанных людей здесь, в глуши. Женщины слушали, а их дети играли вместе на полу и только маленький Азаир сидел весь вечер у Айды на коленях и теребил зелёное ожерелье на своей шее. Было уже поздно и все стали расходиться. Айда одной из последних направлялась к выходу, когда жрец остановил её.
– Интересная вещица, не очень подходящее украшение для мальчика. Можно посмотреть? – спросил он.
– Да, я знаю, но он так любит играть с ними, – отвечала Айда, подавая каменные бусы жрецу.
– Маленький молчун. Тяжело тебе с ним? – пожалел её жрец.
– Нет, почему, – возразила она. – Сын просто нелегко сходится с людьми. Нам ведь хорошо с тобой, солнышко?
Маленький Азаир закивал и чмокнул её в губы.
– Откуда у тебя это ожерелье? – с интересом спросил жрец.
Айда наплела что-то про блошиный рынок.
– Хорошая работа, слишком дорогая для рынка. Хотя обычно к нему полагается ещё и диадема, а так ценность, конечно, меньше.
Она удивилась, что жрец разбирается в ювелирном деле.
– Ну, это не совсем украшение. Ритуальная вещица. Оригинал давно утрачен. Есть копии, выполненные точно по древним рисункам. Они используются в некоторых тайных сектах… Что-то я не пойму, из какого камня сделана эта, – он покрутил ожерелье перед глазами, пожал плечами и продолжил: – Существует легенда об очень могущественном жреце, бесконечно любящем свою жену. Влюблённым настолько, что от одного её вида он впадал в транс и больше не владел собой. Он так боялся причинить ей боль, сделать что-то плохое в своём состоянии, что даже отказался от неё до тех пор, пока не создал украшения, позволявшие ей управлять им. Диадема помогала концентрировать его сознание на её мыслях и чувствах, там такой большой гипнотический камень. А ожерелье должно было помочь вывести его из транса. Здесь должна быть игла.
Жрец осторожно осмотрел подвеску, нажал куда-то сбоку.
– Вот, видишь? – с довольным видом показал он ей.
– Ох, кажется, действительно не слишком подходящая игрушка для ребёнка, – единственное, что Айда нашлась ответить. Она судорожно перебирала в голове эпизод из своей прошлой жизни. – Скажи, одна моя подруга не может иметь детей. Она слышала, что есть жрецы, которые могут ей помочь…