Малый храм, в соответствии с названием, был действительно меньше по размеру, чем храм Верховного Жреца, но ненамного. Гораздо больше строения отличала сама архитектура. Если формы последнего были грубоваты – массивные и пугающие, под стать самому жрецу, – то владения Верховной Жрицы отличали изящность линий, воздушность и тепло. Здесь хотелось расслабиться, полностью довериться его нежным и внимательным служительницам.
Вообще, жриц было много и все они делились на разные категории: те, что служили и общались с простым людом или же другие, остававшиеся при высших храмах и участвовавшие в особых ритуалах. Девственницы, умудренные опытом, давшие обед воздержания или же, наоборот, обучающиеся искусству любви. Князь усмехнулся, правильнее было бы сказать: искусству секса, но звучало б это не столь божественно – а массы любят красивые сказки. Да и сам Князь был далек от того, чтобы принижать значимость храмовых женщин. То, что пара умелых жриц гораздо эффективнее может подготовить к некоторым ритуалам, чем длительные, изнуряющие обряды, было известно каждому владеющему силой. Вот только он никогда не пользовался их услугами. Абсурдность ситуации заключалась в том, что здесь любая – абсолютно любая – была в полном его распоряжении, а ему до них всех не было вообще никакого дела. Ни до, ни после Айды и уж точно не в тот период, когда он считал женщину своей, у него даже в мыслях не проскальзывало воспользоваться услугами жриц, которыми заправляла Каро. Верховная Жрица. Самая могущественная женщина на Созвездии. Эталон красоты и силы. Богиня Любви, как называли ее в народе…
«Что ж, раз ноги сами принесли сюда, стоит познакомиться с храмом поближе», – решил Князь, даже не в состоянии припомнить, когда в последний раз посещал эту обитель.
***
В поздний час храм был пуст. Свет свечей отражался в настенных инкрустациях из драгоценных камней и отбрасывал блики теплых оттенков от светло желтого до насыщенно багрового. Благодаря игре света и тени пространство казалось живым. Словно дышало. Князь подошел к возвышению в восточном конце зала. Прямоугольный, массивный жертвенный камень, древний как мир. Тонкие золотые линии переплетались в затейливый и безупречно-красивый рисунок. Деревья, листья, цветы. Но стоило присмотреться и тут же становилось ясно: экзотические цветы служили оковами, а прекрасные стебли, искусно выбитые в камне, проводниками, по которым некогда стекала кровь жертвы, тонкими струйками вливаясь в круговой желобок, описывающий сам камень. На самом деле, настоящих жертв здесь уже давно не приносили, но посвящения жриц и прочие ритуалы проводили постоянно. И по старинному обычаю, кровь тоже проливалась.
Поддавшись порыву, Князь положил ладонь на гладкую поверхность в изголовье и вздрогнул. Все вокруг покачнулось, а мертвый, казалось бы, камень вдруг обдал жаром. Алтарь помнил все, каждую каплю крови, боль, жизнь, смерть. И теперь, не спрашивая разрешения, делился своими воспоминаниями с ним. Мужчина сам не заметил, как обе ладони скользнули в углубления на горизонтальной поверхности. Пространство вокруг словно расширилось, ожило, а откуда-то издалека раздалось тихое пение арфы. А вскоре сознание заполонила какофония из звуков, стонов, желаний, надежд. Мужчина прикрыл глаза. Чувствовал энергию, скользнувшую от кончиков пальцев вверх, мягко и требовательно обволакивающую всего его, проникающую под кожу и разжигающую нестерпимый огонь внутри его естества. Камень делился силой. Мощной и всепоглощающей. Дыхание Князя участилось, по линиям татуировки словно лезвием резануло, а вслед за этим по телу пробежал холодок. Верхняя губа дернулась. И в тот же момент мужчина почувствовал, как по правой щеке растекается свечение, скользит по руке, достигает кончиков пальцев, медленно и неумолимо ползет по торсу вниз. «Черт, снова вывернет наизнанку», – в мыслях выругался мужчина и тяжело задышал. Его восприятие обострилось.
Легкий, словно весеннее цветение, аромат опалил ноздри. Жрица. Это могла быть только она. Ему не нужно было смотреть на женщину, чтобы знать, как она выглядит. Он слышал шелест ее туники, шаги, дыхание, легкий стук кинжала о бедро и лишь сильнее стискивал челюсти, чтобы не сорваться. Вечера жрица обычно проводила со своими временными рабами, а следовательно, и одета была соответствующе. Длинные густые волосы собраны в тугой хвост, а черная туника из тончайшей кожи идеально сидела на красивейшем теле Созвездия: две длинные полосы, накинуты на плечи, скрещены чуть ниже талии и перехвачены под грудью и на животе поперечными тонюсенькими ремешками. Вырез на спине и впереди (от груди до самого низа живота) – как лезвия обоюдоострого клинка. Бедра жрицы оставались открытыми, а из украшений лишь узкая лента на лбу, обруч на предплечье да ритуальные клинки на поясе. И судя по поступи, босиком. Мужчина четким, неторопливым движением спрятал руки в плащ и замер, как изваяние, выжидая. Надеясь, что женщина не задержится надолго. Пройдет мимо. Но не тут-то было. Аромат усилился. Легкой поступью жрица направлялась в его сторону.