– Какого черта, чувак?! – Эйден поворачивается и убийственно смотрит на своего лучшего друга.
– Эй, Мэйсон только что спас твою задницу. Нельзя, чтобы тебя опять отстранили от занятий, а именно это бы и произошло, если бы он не вмешался, – замечает Ноа.
– Ты мог придумать оправдание получше. Что-то более правдоподобное. Все мы знаем, что я намного умнее вас всех, ребятки.
– А вот и нет! В социологии я тебя точно уделаю! Это не математика, – отвечает Ноа.
– Ноа, ты даже шнурки толком не умеешь завязывать, – замечает Мэйсон.
– А это тут при чем?
– Кто-нибудь из вас, гениев, поможет мне со вторым вопросом, или я сама по себе? – Я решаю, что настало время прервать их мужское показушничество. Боже, парни так любят соревноваться из-за мелочей.
Эйден что-то бормочет себе под нос, отворачиваясь к учебнику.
– Да плевать уже. Давайте обсудим Хэллоуин! – вмешивается Мэйсон, заканчивая маленький спор.
– А что с Хэллоуином? – интересуюсь я, развернув стул, чтобы сесть лицом к ним.
Ноа смотрит на меня так, будто я спросила у него, откуда берутся дети.
– Он в эту пятницу.
– И?
– У тебя есть планы? – интересуется Мэйсон.
Если честно, я вообще не думала про этот Хэллоуин. Раньше я обожала наряжаться в костюмы и отмечать праздник с друзьями. Мне нравилось продумывать образ и краситься. Самое классное, что в этот день никто не может осудить ваш внешний вид, потому что чем безумнее образ, тем лучше. Хэллоуин – единственный день, когда вам дозволено стать кем угодно.
Однажды на Хэллоуин мы с подругой нарядились как два гигантских розовых пушистых кубика, те, что висят на зеркале заднего вида какой-нибудь легковушки. Мы даже сделали гигантское зеркало с тонкими картонными полосками, имитировавшими резинку с кубиками. Мы весь день смеялись, врезаясь во все подряд.
Но после того ужасного происшествия, изменившего мою жизнь, и всего, что за ним последовало, я терпеть не могу Хэллоуин. Он превратился в день, когда дети чествуют убийц и серийных маньяков, и чем кровавее и ужаснее костюм, тем лучше. Дети радуются, если смогли напугать друг друга до чертиков. И после того дня я просто не могу пережить Хэллоуин, не подумав о нем.
– Наверное, посмотрю какой-нибудь фильм дома или сяду за домашку, – честно отвечаю я.
– А вот и нет, – возражает Ноа.
– Нет?
– Нет, потому что ты пойдешь на вечеринку к Ноа. – Мэйсон одаривает меня победной улыбкой.
Я. Домой к Ноа. Окруженная пьяными подростками. На Хэллоуин.
– Не думаю, что это хорошая идея.
– Ты идешь, Мишка-Кей. Без вариантов.
– Нет, серьезно, парни. Я не могу.
– Ответ «нет» не принимается, – возражает Ноа.
– Да вы, наверное, даже не заметите, если меня там не будет!
– Амелия, серьезно. Ты должна прийти. Это для твоего же блага, – настаивает Мэйсон.
– Кто будет раздавать детям конфеты? – спрашиваю я.
Ноа пожимает плечами.
– Детское ожирение – серьезная проблема.
– Эйден, скажи им, что я не приду, – прошу я в надежде, что он поддержит меня, потому что наверняка не хочет меня там видеть.
Эйден отрывается от учебника и смотрит на меня, затем оборачивается на Мэйсона и Ноа.
И пожимает плечами.
– Это дом Ноа.
Затем он отворачивается обратно к учебнику.
Когда мне понадобилась ненависть Эйдена, он ведет себя как ни в чем не бывало…
– Ты можешь позвать Шарлотту! Чейз вообще-то пригласил ее, но вы можете прийти вдвоем! – настаивает Мэйсон.
– Да, Чейз тоже будет! – добавляет Ноа.
– Я не знаю. – Может, если я уговорю Шарлотту пойти со мной, все будет не так плохо.
– Амелия, если ты не придешь, я весь день буду тебя преследовать и противно вопить, как сигнализация. И поверь, я знаю, как закатить настоящее шоу, – говорит Ноа с озорным огоньком в глазах.
– Он же не сделает этого? – я смотрю на Мэйсона в поисках подтверждения, но тот лишь победно улыбается.
Я перевожу взгляд обратно на Ноа, в то время как он с шумом вдыхает и:
– УИИ-У-УИИ-У-БИП-БИ…
– Хорошо, хорошо! Прекрати! Твоя взяла – я приду!
Несколько учеников с удивлением поднимают на нас взгляды, но тут же возвращаются к учебникам. Учитель тем временем укоризненно смотрит в нашу сторону. Я жду минутку, прежде чем повернуться обратно к парням.
Ноа и Мэйсон дают друг другу пять в честь победы и обмениваются улыбкой от уха до уха.
– Меня никогда не подводит способность доставать людей.
– Я даже не знаю, что хуже: то, что у тебя нет стыда, или то, что это не первый раз, когда ты вот так принуждаешь друзей, – говорю я Ноа.
– Ну, без труда не вытащишь и рыбку из пруда, – подтрунивает он.