— На Парковой? — осведомился Павел деловито, а я покосилась на него, буркнув:
— Мне стоит сходить к врачу?
Эмир слабо хрюкнул, а Паша состроил рожицу:
— Я давно там не был.
— И правильно, — поддакнул Гриша, — место уже не то. Но некоторые — приверженцы привычек. Кстати, женщин не впускают.
Вместе с моим ртом открылись двери лифта, все вышли, а я понуро поплелась позади.
— А в квартире нельзя было сказать? — проворчала недовольно, а Эмир, севший со мной на заднее сиденье, пожал плечами:
— Я пытался. Да и пока едем, я все же поделюсь новостями.
— Твоя сестра — мразь конченая, — оповестил Павел радостно. Эмир прикрыл глаза, явно пытаясь призвать себя к терпению, собрался и заговорил размеренно:
— Ещё когда мы освобождали ее из дома, меня сильно смутил тот факт, что дверь в подвал не была заперта. Я не стал говорить, мало ли, забыли, забили или ещё чего. Второй момент — как лихо она подорвалась с места. Мне доводилось побывать в заложниках, кормежка отвратная, стены давят и уже на второй неделе подниматься даже не хочется. А тут — сопливая девчонка, прыгает весёлой козой. Третье — она испугалась, увидев нас. Тебя, если быть точным. И это резануло сильнее всего. Но ты у нас душа добрая и на аккуратно подстриженные ногти внимания не обратила, хотя, как женщина, должна была, — я поморщилась, а он продолжил, — и она старательно закосила под дурочку. Я общался с Панфиловым, спрашивал, как дела и прочее. Долго играть она не стала, уже на следующий же день заявила, что обсуждать ничего не хочет, воспоминания ранят и все такое. Он тоже добрая душа, забил. А после этой ситуации с беременностью я нашел Дергунова. Впрочем, он не особенно и прятался. Вырубил тебя, каюсь, но чтобы быть уверенным, что ты спишь дома, а не шастаешь черте где, как сегодня, например, едва я отвернулся, — я открыла рот, но он продолжил: — С этим ладно, большая девочка, свою ошибку я понял. В общем, Дергнунов расстроился, увидев меня и, как потом выяснилось, оскорбился, но это уже не важно. Я тоже обидчивый, особенно, когда мою машину расстреливают из автомата у меня на глазах. И он рассказал очень любопытную историю. Викторию никто не похищал, она добровольно отправилась в заточение, причём, сама же о нем и попросила. А Дергунов решил не упускать шанса и связался с моим бывшим шефом, затеяв то самое слияние двух фирм. Отец твой много денег вбухал на поиски, Панфилов не особенно старался, так что слияние пришлось как нельзя кстати и погреть ручки хотели многие, но появилась ты. Дальше ты знаешь, подкупила меня своими сладкими речами и всем остальным, чего я до сих пор не могу забыть, хотя очень стараюсь. А теперь самое интересное. Виктория девчонка заводная, сидеть в подвале скучно и к ней захаживал один из охранников чтобы скоротать время. И тут я хочу заметить шансов залететь гораздо больше, чем было у Панфилова.
Я таращилась в одну точку, переваривая услышанное, а он похлопал меня по бедру и хмыкнул:
— И пока ты в прострации, мы сгоняем попаримся.
Паша уже припарковался и мужчины быстро вышли, заблокировав двери, а я глупо улыбнулась и тут же набрала Панфилова, наплевав на время.
— Привет, — сказала сипло и торопливо откашлялась, прикрыв динамик рукой.
— Привет, — ответил тихо. Не сонно. Печально.
— Ты… — начала невнятно, — с Эмиром давно разговаривал?
— Час назад, — сказал глухо, а моя душа ушла в пятки. Он в курсе. Он знает. Но… — Линда, встретимся днём, как договорились и поговорим обо всем, хорошо?
— Ты шутишь? — спросила с нервным смешком. — Или издеваешься?
— Шанс все равно есть, понимаешь? Черт… я очень хочу, чтобы этот ребёнок был не мой. Больше всего на свете я этого хочу, но… что, если мой? Как я потом буду смотреть на себя в зеркало? Твою мать… — прорычал невнятно, — это не телефонный разговор. Где ты? Я сейчас приеду.
— Да я с мужиками в сауне, — хмыкнула злобно, — не стоит.
— Тест на отцовство сейчас делать рискованно, — сказал быстро, отлично понимая, что я собираюсь повесить трубку. — Придётся дождаться рождения, понимаешь? И…
— До завтра, — сказала тихо, не веря в происходящее.
— Сегодня. Мы договорились.
— Не, — протянула, с трудом сдерживая слезы, — до завтра. Колечко — супер.
— Я не дарил ей это чёртово кольцо! — заорал в трубку, а я завершила разговор. Бессмысленный. Беспощадный.
Сердце как будто биться перестало. В груди пустота, руки похолодели, в голове туман. Я подалась вперёд и открыла бардачок, забрав оттуда тот самый пистолет, что «подарил» Вадим. Торчать в машине как собака не было никаких сил, хотелось сделать что-нибудь действительно глупое, так что я сунула его в карман куртки и пошла искать вход для сотрудников. Без труда обнаружила его с торца здания по курящему охраннику, подошла поближе и кивнула: