Снова тишина, но на этот раз Холли не смогла сдержаться.
— А что Верданди? Она объяснила что-нибудь? Сказала, что с Дианой? Что с Кубом? Что нам делать?
Джек чуть усмехнулся.
— Узнаю дочь Джейми. Верданди сказала, что с Дианой всё в порядке, но она сейчас получила какое-то знание, знание, использовав которое, мы сможем остановить Кромешника. А ещё норна просила передать Диане послание от Скульд. Она ступила на тот самый путь, к которому она шла всю жизнь, и память она больше терять не будет. Не знаю, что это значит, но слова запомнились очень чётко. Я спросил у Верданди, почему она просто не могла дать нам это знание раньше, а она ответила, что я… — парень запнулся, и Холли поняла, что норна настоящего дала ему не самую лестную характеристику. — В общем, она сказала, что мне могла рассказать об этом Скульд, но я был не готов. Моя готовность, оказывается, заключалась в том, что я вроде как понял, что бояться будущего бессмысленно. А раньше… Ну, я, на самом деле… — тут Джек забормотал что-то невнятное, пытаясь убедить Холли, что его вообще напугать сложно, он ничего не боится и не боялся никогда.
Девушка почти не слушала. Её сердце билось часто, она вдруг поняла, что Диану в самом деле нужно искать. И даже не для того, чтобы получить от неё то самое знание, а потому что Холли не понимала, по какой причине девушка-Лето не стоит сейчас перед ними и не хвастается добытой информацией. “Похоже, она действительно узнала что-то… Ужасное”.
Как можно найти Диану, они не знали, потому Холли и Джек решили обратиться к остальным Хранителям. Вернее, так решил Джек. Парень просто открыл портал и затолкнул в него возмущённо пискнувшего духа Храбрости. Теперь они оба стояли перед собравшимися Хранителями.
Рассказать о норнах пришлось. Теперь Санта сердился, что никто не сообщил ему о встрече с духами Времени, Кролик просто сердился, Фея, как всегда, суетилась, что-то шептала своим помощницам, и только Песочник стоял спокойно и даже немного улыбался.
— Ладно, нужно же её найти! — наконец громко проговорил Северянин. — Нутром чую, её знания в самом деле могут нам пригодиться.
— Ты не нутром чуешь, ты просто веришь словам вот этих, — Кролик кивнул на Холли и Джека. — Но вот с чего норны явились именно им, а не нам?
— Да какая разница? Уверен, у них были на то причины! — Хранитель Чудес почесал затылок. — Но найти Диану нужно.
— Не нужно. Я тут, — девушка-Лето, только что появившаяся из пустоты, была как никогда бледна, русые волосы выбивались из причёски, глаза, обычно светло-зелёные, чуть ли не салатовые, сейчас напоминали о болотной тине. — И, прежде чем вы расскажите мне, зачем я вам понадобилась, ответьте мне на один вопрос. Что Кромешник считает своей главной ошибкой?
— Ошибкой? — нахмурился Кролик. — Не думаю, что он считает, что у него были ошибки. Хотя, возможно тот случай, когда он помедлил и…
— Нет. Я думаю, речь идёт о тех событиях, которые из нас застал только Песочник, — покачал головой Санта. — Но, так получилось, что я немало наслышан об этом, и смогу рассказать довольно точно. Песочник, если что — поправь меня.
Хранитель Снов кивнул.
Кромешник не сразу забыл своё прошлое. Другое дело, что его отношение к воспоминаниям, к прошлой жизни, изменилось. Став духом, Повелителем Страха, некогда великий генерал оказался одержим двумя идеями: он мечтал о власти над людьми и хотел увидеть дочь. Но Мать Природа не показалась ему. Увы, Кромешник не подумал о том, что она не показывалась никому вообще. Его охватила злоба, именно тогда он впервые пожелал всё забыть и страшным вихрем бедствий пронёсся по миру. Повелителю Страха действительно удалось утратить немало воспоминаний, но его любовь к дочери оказались сильнее. Впрочем, он уже забыл, что такое любовь. Осталось лишь желание вернуть, во что бы то ни стало вернуть ту девочку, которой когда-то была Мать Природа.
Кромешник уже понял, что свою настоящую дочь он не увидит. И тогда он решил создать её заново. Вернее не её саму, а лишь копию. Повелитель Страха долго копил знания и силы, а потом, использовав невиданную доселе тёмную магию, украл душу умершего при рождении ребёнка и запер её в созданном им же кошмаре, кошмаре, имеющем вид его дочери.
Мы никогда не узнаем, какие именно страшные ритуалы проводил Кромешник, но он своего добился. Повелитель Страха создал девочку, точную копию своей дочери, жизнь в которой поддерживала душа ребёнка, и разум которой полностью контролировал он сам.
Шли годы. Существо, созданное Кромешником, так и не стало ни человеком, ни полноценным духом. Повелитель Страха быстро понял, что нужды в контроле над его разумом нет, оно и так будет делать всё, что велит создатель. Творение Кромешника стало его оружием, инструментом, с помощью которого он продолжал нести в мир страх.
Повелитель Страха был доволен. Благодаря этому созданию он почти полностью забыл о настоящей дочери. Вот только не учёл Кромешник того, что душа ребёнка, поддерживающая в его творении жизнь, с годами незаметно крепла. Вскоре она уже вполне сформировалась в самостоятельную личность, запертую в теле существа. Что говорить, Повелитель Страха был очень удивлён, когда то, что он создавал как дочь и, заодно, идеального слугу, отказалось выполнять его приказы.
Более того, влиять на это существо стало очень непросто. Осознав, что его же творение стало опасным для него, Кромешник решил окончательно лишить воли ту душу, что давала жизнь телу. Но что-то пошло не так, и тело было уничтожено, а душа растворилась в лунном свете.
Лишившись последней ниточки, как-то связывавшей его с дочерью, Повелитель Страха утратил и последнюю память. Впрочем, своё создание он не забыл, просто теперь для него это была лишь попытка создать слугу. Неудачная попытка. Ошибка. Самая главная Ошибка в его жизни.
— Так значит, тот дух рассказал тебе именно об ошибке Кромешника?
Диана устало вздохнула.
— Я что, уже говорить ясно не умею? Хотя нет, пожалуй, это просто ты так и не научился слушать. Тот дух Знаний, который, к слову, был весьма недоволен моим обществом, сказал, что слабость Кромешника кроется в его ошибке, что только её результат может остановить Повелителя Страха. Но теперь мы видим, что результата-то нет. От того существа не осталось ничего. Хотя, я думаю, речь идёт не о самом существе, а о том, как оно повлияло на Кромешника. Может быть… Что-нибудь… — тут у девушки-Лета кончились слова, и она задумчиво замолчала.
Холли удивилась. Диана в редких случаях не могла найти слов.
— Ладно, нам нужно побыстрее найти до… Информацию о том, как мы можем использовать полученные мной сведения, раз уж Фрост утверждает, что я куда-то там дошла, и память мою решили всё же оставить мне.
“Опять оговаривается. Седьмой раз с тех пор, как мы покинули Северный полюс. Она явно что-то скрывает… Видимо, тот дух Знаний сказал ей что-то ещё, что-то, что она хочет скрыть”, — Холли хотела задать какой-нибудь наводящий вопрос девушке-Лету, но та, словно почувствовав опасность, разразилась возмущениями.
— Почему вообще норны сказали обо мне Фросту, а не мне самой? Почему ко мне они не приходят? Что за путь, к которому я шла? Почему мне не возвращают отнятые воспоминания? Фрост, почему ты на меня так смотришь? Прекрати. У меня нервный срыв, не видно?
— Ты бы… Ты бы слетала развеяться, что ли? — осторожно предложил Джек, на всякий случай отодвигаясь подальше.
— Делать мне больше нечего! Раз уж получилось так, что судьба Куба зависит, фактически, от моих знаний и сил Холли, которые она, к слову, на удивление умело употребила сегодня, я готова сделать всё, что смогу, чтобы остановить беду.