– Да, слушаю, – пробурчал Дэр.
– Эти негодяи из секты разыскивают тебя, – высоким напряженным голосом проговорил Ник. – Они уже побывали у Мэнни.
– Понятно. В общем-то так и должно было случиться. – Дэр взглянул на Лайру, внимательно смотревшую на него и ловившую каждое его слово. – Что ж, тогда я отвезу клиента в какое-нибудь безопасное место.
– Можешь ехать ко мне, – сказал Ник. Его дом находился у самого подножия Мун-Маунтинз, гор, окружавших Бисби. О том, где именно располагалась резиденция Ника, знали только Господь Бог и Дэр. – А я пока побуду в конторе. Надо доделать кое-какие дела. И будь поосторожнее на дорогах. Ну все, поторапливайтесь.
– Уже выезжаем.
– Да, кстати. Мэнни очень надеется, что его «эльдорадо» все еще бегает, – с нотками подозрения в голосе проговорил Ник.
– Гм… – промычал Дэр. Отключив телефон, он сунул его в чехол, пристегнутый к ремню. Затем, посмотрев на Лайру, распорядился: – Собирай поскорее свои вещички.
Лайра тут же достала из сумки чистые носки и надела их. Потом вытащила из-под кровати кеды и всунула в них ноги. Завязывая дрожащими руками шнурки, она думала о том, что в этих кедах ей будет удобно бежать.
Снова бежать. Она так устала все время убегать.
Побросав свои вещи в сумку, Лайра повесила ее на плечо. Кровь в висках стала пульсировать так быстро, как будто она только что пробежала целую милю. Впрочем, так с ней всегда происходило в минуты опасности. Хотя сейчас ей и не угрожала никакая опасность, она ужасно волновалась.
Дэр положил ей руку на плечо и заглянул в глаза:
– Спокойно, малышка. Все в порядке.
Она прикусила нижнюю губу.
– К сожалению, не в порядке. Нил и его люди не успокоятся до тех пор, пока не найдут меня. Имей в виду: находясь со мной рядом, ты тоже подвергаешься опасности.
Он прикоснулся губами к ее губам, потом тихо сказал:
– Доверься мне. И ничего не бойся.
Лайра молча кивнула. Ей очень хотелось довериться этому человеку. Хотелось положиться на него и поверить в то, что он действительно сумеет ей помочь. Он говорил, что все в порядке, но она-то знала, что это не так. Пока Нил жив, он будет охотиться за ней.
Они вышли из отеля и направились к парковочной площадке, сели в черную спортивную машину, и Лайра тут же посмотрела по сторонам. Вроде бы ничего подозрительного. Дэр вырулил на главную трассу. По-прежнему никаких преследователей.
Лайра вопросительно посмотрела на своего спутника, и тот с ухмылкой проговорил:
– Не беспокойся. Они не найдут тебя у Ника Донована. Это просто невозможно. Но мне, разумеется, придется завязать тебе глаза, чтобы ты потом никому не рассказала, где живет Ник.
Лайра с благодарностью улыбнулась; она понимала, что Дэр шуткой пытается разрядить напряженную атмосферу. Когда же она заговорила, то с каждым словом все сильнее волновалась – ей никак не удавалось выбросить из головы свои опасения.
– Знаешь, я обязательно должна выяснить, все ли в порядке с миссис Йоско. Мне нужно увидеться с Бекки или Сюзеттой, чтобы узнать, ходили ли они к миссис Йоско.
Дэр сжал своей большой рукой ее колено, и она замолчала. Однако смотрела на него с мольбой в глазах.
– Малышка, все будет так, как нужно, – проговорил Дэр. – Не торопись и… расслабься.
Расслабиться? Но как она могла расслабиться сейчас?
– Ты сказала, что раньше часто ездила автостопом. Я видел вчера, как ты это проделываешь, – продолжал Дэр с усмешкой. – Запомни, ездить автостопом – очень опасно. Особенно для женщины.
«Он сменил тему, чтобы я отвлеклась от своих мыслей, – подумала Лайра. – Что ж, очень хорошо. Попытаюсь расслабиться».
– Просто мне не приходилось выбирать. Ведь речь шла о моей жизни и смерти, – проговорила она в задумчивости. – Я не могла позволить Нилу снова прикоснуться ко мне. – Лайра невольно вздрогнула. – Кроме того, я всегда очень тщательно выбирала того человека, к которому собиралась сесть в машину. Предпочтение отдавалось женщинам и девушкам приличного вида, а также пожилым парам и женщинам с детьми. И знаешь, это просто удивительно, сколько людей хотели мне помочь и действительно помогали. Когда я приехала в Тусон, то решила там и обосноваться и немного отдохнуть от беготни и разъездов.
– Что ж, очень умно с твоей стороны. Но все равно это опасно.
– Я не хотела рисковать, но мне приходилось. Я же говорю: у меня не было выбора.
Дэр молча пожал плечами. По всей видимости, ему требовалось время, чтобы обдумать то, что она сказала, и сделать выводы. Но может быть, он просто хотел спросить ее о чем-то и теперь подыскивал нужные слова, чтобы как-нибудь случайно не обидеть.
– Я видел вещи, которые ты делаешь из металла, – сказал он неожиданно. – У тебя определенно есть талант.
Лайра почувствовала, как к ее щекам прилила кровь. Для нее одобрение Дэра значило очень много. Куда больше, чем все те комплименты, вместе взятые, которыми ее засыпали покупатели в магазине Сюзетты.
– У моей матери неплохой вкус, и ей всегда нравилось все красивое. У нас дома было много книг по искусству и множество альбомов с репродукциями. Я очень любила их рассматривать. А потом все это каким-то образом трансформировалось у меня в потребность делать разные вещицы из металла. – Лайра улыбнулась. – Я начала с того, что сделала маленького жучка из банки из-под пепси-колы. Им так все восхищались… И это подтолкнуло меня к дальнейшим упражнениям. А потом я уже не могла остановиться.
На губах Дэра заиграла улыбка. Ему понравилось, что Лайра с такой увлеченностью говорила о своем занятии.
– А что ты еще делала?
– О, много всего. Чашки, вазочки, декоративные решетки, ящериц, разных животных, шкатулки. И даже однажды сделала небольшой чемоданчик. Но больше всего мне нравится делать просто какие-нибудь абстрактные фигурки.
Дэр закивал, давая понять, что ждет продолжения рассказа.
– Когда мне было лет двенадцать-тринадцать, я начала делать розы. Это мне тогда нравилось больше всего. И знаешь, они у меня отлично получались. – Лайра вздохнула, и взгляд ее словно устремился куда-то вдаль, в необозримые пространства, простиравшиеся далеко от той пустынной местности, по которой они сейчас мчались. – А потом мой отец умер, и с тех пор я уже не делала роз. Моему отцу они тоже нравились больше всех других моих поделок. Я сделала для него целый букет… – Ее голос задрожал, в нем чувствовались слезы. – Потом Нил заставил нас продать дом и все наше имущество. Деньги он взял себе «во имя Света и процветания наших братьев и сестер».
Дэр сжал ее руку. Рука девушки оказалась удивительно холодной, и он легонько помассировал ее пальцы, словно пытался передать Лайре тепло своего тела. Но уже через несколько секунд обе его руки лежали на руле машины.
Лайра же вновь заговорила:
– И так уж получилось, что потом мое увлечение переросло в работу, за которую мне стали платить деньги. Конечно, не много, но мне это помогало выживать. Я собирала алюминиевые банки, иногда мне даже приходилось рыться в мусорных контейнерах, чтобы найти материал для своих поделок. Все, что я делала, я отдавала одной пожилой женщине, которая торговала на рынке в Тусоне своими картинами. Заодно она продавала и мои вещи, а себе брала за это процент. Тогда я уже могла покупать себе одежду и еду. Мне даже удавалось кое-что откладывать.
Лицо Дэра сделалось отрешенным, жестким. Он представил, как молоденькая девушка, почти девочка, жила на улицах, пытаясь выжить, – и в груди его поднялась горячая волна гнева.
– Но через какое-то время я решила, что мне лучше уехать из большого города. Мне казалось, что в большом городе человека найти проще. Возможно, это и не так, но тогда я твердо решила уехать из Тусона. К тому же я слышала, что в Бисби можно без труда продавать такие вещицы, какие я делала. Так я и оказалась в доме у миссис Йоско. А Сюзетта, державшая небольшой магазинчик, в котором продавались керамика, посуда и глиняные горшки, разрешила мне приносить свои поделки к ней. Это миссис Йоско посоветовала мне обратиться к Сюзетте.