После медового месяца молодые поселились в стандартной двухкомнатной квартире Каузова в Москве. «Да, это был не Зимний дворец», — признавалась потом Кристина своим друзьям. Она купила два этажа в одном из зданий в центре Москвы и готова была оплатить городским властям перенос проходящей рядом с домом трамвайной линии в другое место: миллиардершу раздражали шум и грохот трамваев. Однако линию оставили на прежнем месте, а Кристина вскоре улетела домой.
Сергей последовал за ней. Одно время они жили то в Париже, то по всему миру (останавливаясь в президентских сьютах лучших гостиниц, словно повторяя медовый месяц), то отдыхали на семейном острове Скорпиос…
Совет директоров компании, принадлежавшей Кристине, воспротивился тому, чтобы Каузов на правах мужа вошёл в святая святых империи Онассиса — в этот совет «посвящённых». Поэтому Кристина смогла лишь открыть на его имя банковский счёт на три миллиона долларов. Каузов начал работать в парижской конторе её фирмы в качестве топ-менеджера.
О встрече с ними рассказал потом работавший тогда в советском консульстве во Франции Вадим Мельников. Сергей и Кристина пришли к нему как-то по консульским вопросам, а потом пригласили его к себе на ужин (Мельникову пришлось «согласовывать» этот вопрос с Москвой). Кристина показалась ему «простой, весёлой и обаятельной женщиной. Оказалось, что она совершенно не пьёт спиртного».
«Почему его исключили из партии? — возмущалась Кристина во время ужина, имея в виду своего мужа. — Ведь он же — самый коммунистический коммунист!»
В ответ на это Мельников смущённо пытался объяснить, что никто Каузова из партии не исключал, просто при загранпоездках все члены КПСС обязаны сдавать партбилеты в ЦК.
Чем же всё-таки был этот невероятный брак: искренним увлечением двух уже опытных граждан или спланированной операцией КГБ, решившего «забрать» танкерный флот Онассиса? Ответ на этот вопрос мы, наверное, не узнаем уже никогда.
Прожили они вместе менее двух лет. Оставшись после развода на Западе, Сергей Данилович навсегда поселился в Лондоне и женился в третий раз. На этот раз на англичанке Алисон Харкес, бывшей любовнице министра обороны Великобритании. Алисон родила ему дочь.
Есть и документы, которые прямо подтверждают версию о том, что брак Каузова с Кристиной Онассис использовался КГБ. В те годы, когда раскрылись тайные архивы ЦК КПСС, в печать попала совершенно секретная записка главы КГБ Виктора Чебрикова Михаилу Горбачёву, в которой он давал генсеку отчёт о некоторых тайных операциях за рубежом.
«Используя финансовую помощь и влияние К. Онассис, — докладывал Чебриков, — С. Д. Каузов основал несколько собственных компаний, получив в собственность полностью или частично десять судов, сконцентрировал в своих руках капитал в 25 миллионов долларов, из которых три миллиона он положил на счета в швейцарских и лондонских банках. Начиная с июля 1982 года С. Д. Каузов в соответствии с заключённым с ним соглашением перевёл крупную сумму в валюте в качестве своего партийного вклада, что позволило ему остаться в рядах КПСС. К настоящему времени он перевёл 450 тысяч долларов. Последний вклад в размере 100 тысяч долларов был сделан в апреле нынешнего года».
Факт такой операции подтвердил и бывший заместитель резидента КГБ в Афинах Виктор Гундарев, сбежавший на Запад. Выступая на конференции в Вашингтоне, перебежчик, перечисляя тайные операции КГБ в Греции, упомянул, в частности, и «манипуляцию с браком С. Каузова с Кристиной Онассис с целью использовать огромный флот Онассисов».
После развода Кристина подарила Сергею два, а по другой версии, три или четыре танкера. Каузов ещё в советские времена перебрался в Лондон, стал весьма состоятельным человеком, до конца 1980-х работал в фирме Interoceanic factore agency Inc., входящей в группу компаний Кристины. Его мать, Мария Сергеевна, продала свою квартиру на Мосфильмовской и уехала во Францию.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ, в которой слышно, как стучится Судьба
Уинстон Черчилль имел обыкновение по нескольку недель и даже месяцев проводить на «Кристине» (утверждал, что морской воздух «продлевает жизнь»).
Один из биографов Онассиса, Фрэнк Бреди, писал, что король судовладельцев не раз яростно нападал на Черчилля, этого апостола антисоветской политики. В основном за то, что, по его мнению, на Ялтинской конференции, состоявшейся в заключительный период Второй мировой войны, он не вынудил Рузвельта занять более жёсткую позицию по отношению к Советскому Союзу. (За годы дружбы с Черчиллем Онассис стал настоящим знатоком английской деловой и внешней политики и секретных политических и личных связей, влиявших на английские интересы и интересы международных монополий.) Нередко живал на «Кристине О.» и Аденауэр, боннский канцлер, который окончательно поставил на якорь Западную Германию в американском порту и за время правления которого в ней наиболее отчётливо расцвела в международных масштабах деятельность возрождавшихся западногерманских трестов.