– Ты на вопрос не ответила, Кортни. Что не так?
– Ну…
– Нууу??
– У Вас столько странных вещей, – выпалила девушка. Я хихикнула.
– И чем же они странные? Здесь такое не носят?
– Нет. Придворные женщины ходят только в платьях, прикрывающих ноги, – я приподняла бровь. То есть, ноги должны быть закрыты, а грудь и выставить можно? Хм… странный мир, однако. Девушка продолжила свою речь, но уже тише и опустив голову.
– А у Вас столько брюк из странной ткани, интересные накидки с капюшонами, да и обувь… – тут она осеклась, – Вы же не накажете меня за эту наглость? – Господи, что она несет? Наказать? Я ее в угол должна поставить, что ли, за то, что она никогда не видела джинс, толстовок и кед?
– Что за бред? По какому праву я должна тебя наказать? Да и за что?
– Ну как же… Я посмела оскорбить невесту Наследника, – чуть не плача, говорила девушка. Повернутый какой-то мир, ей-богу.
– Так, отставить слезы! Этот твой Наследник ничего не сделает за то, что меня оскорбили. А если и сделает, то это будут хвала и почести. То, что ты никогда не видела такой одежды, совершенно не означает, что ты не имеешь права полюбопытствовать. И вообще, еще раз выкнешь мне, буду бить. Все поняла? Относись ко мне, как к подруге… Прекращай хныкать, нос опухнет.
– Спасибо, Грина. В… Ты очень хорошая. И добрая.
Кортни поднялась. Вошла Келли, сообщив, что поднос с едой ожидает меня спальне. Решив, что булочки немного подождут, попросила Келли присоединиться к нам. Усадив своих новых знакомых в кресла, я стала разбирать свою сумку с танцевальными принадлежностями, попутно рассказывая о каждой вещи. Показала, что такое пуанты и для чего они нужны, чем удобны кроссовки, и почему все ткани должны быть эластичны. Но большее внимание двойняшек привлекли мои танцевальные туфли. Я еще сдуру взяла самые любимые: черные замшевые с тонкими переплетениями на стопе и восьмисантиметровым каблучком. Особенно им понравилась подошва. Потому что она мягкая.
– Вот бы нам такие туфельки, – вздыхали девчонки.
– Скажите мне размер обуви, я привезу вам такие через пару дней, – пожала я плечами.
– Правда? – хлопала в ладошки Кортни. Как маленькая…
– Правда, правда. Кстати, сколько вам лет?
– Сорок, – хором ответили двойняшки. Не, мои глаза точно из орбит скоро вывалятся. Сколько, сколько?
– Знаете девочки, вы отлично сохранились, – они захихикали.
– Ну что ты, Грина, мы считаемся еще подростками. То, что нам велели прислуживать тебе, большая честь для столь юных слуг.
– Интересно, а сколько же Максу? – вслух поразмыслила я.
– По нашим данным, Наследнику около ста лет, Грина. Если ты, конечно, имела в виду его, – ответила мне Келли.
Я аж присела. Этому куску дебила сто лет? Сто, мать его, лет?! И за эти сто, б**дь, лет он до сих пор не научился думать? Он же бестолочь. Или это как сказали в Бриллиантовой руке: «Если человек идиот, то это надолго»?? Кошмар какой. Самое-то страшное, это болванище столетнее – мой жених. Да он мне в прадеды годится! Как же все запущено!!! Надо отвлечься. Надо срочно отвлечься.
– Так, Кортни, Келли, идемте. Нас ждет прохладное молоко и булочки, – скомандовала я.
Первой выйти из гардеробной, оказалось глупой затеей, потому что я не помню в какую сторону идти, чтобы попасть в мою новую спальню, где меня ждет местная казённая выпечка. Хорошо, что двойняшки догадливые, аккуратно меня обошли и повели в комнату. Я, честно, старалась запоминать, но иногда мой пространственный кретинизм обостряется. Например, сейчас. Ох, чую, потеряюсь я в этом замке, с собаками не найдут. Наконец, мы дошли до спальни. Как же солнышко приятно греет за окном…
– А давайте мы перекус устроим на балконе, на улице такая погодка чудесная, – предложила я «служанкам». Они затравленно кивнули и вынесли всё на балкон. Я села в кресло, взяла стакан молока. Так, а ну-ка стопэ…
– Вы чего встали? Присаживайтесь, – недовольно обратилась я к двойняшкам.
– Грина, слуги не имеют права садиться за один стол с господами, – с опущенной головой сказала Кортни.
– Ничего и знать не хочу. Мне одной это все не одолеть.
– Грина, ты нас в гроб загонишь. Нас накажут. Это не принято, – уже чуть ли не рыдали девочки. Ёлки же зеленые….
– Никто никуда вас не накажет. Считайте, что это такой способ единения с народом у меня. Падайте в кресла и кушайте. Впереди нас еще ждет небольшая экскурсия до кухни.
Двойняшкам ничего не оставалось, как согласиться. Спустя пару минут, они привыкли к обстановке и поддерживали беседы со мной. Я расхваливала булочки и свежее молоко, спрашивала про их привычный рацион питания, но старалась не забалтываться, нужно все-таки будет подготовиться к приему, о котором говорила Гелена.
***
Спустя какое-то время наш перекус канул в небытие, оставив после себя только грязную посуду.
– Девочки, давайте мы сходим на кухню, посуду отнесем. Да и вообще, мне нужно знать, как попасть в сие заветное место, еще хорошо бы с шеф-поваром познакомиться, перенять опыт, так сказать, ну и договориться с кем-нибудь, чтобы мне по утрам заваривали мой зеленый чай. Раз уж попала в ол инклюзив, надо пользоваться, – тараторила я.
– Ну чего вы застыли то? – притворно надула губы я.
– Грина, тебе нельзя выходить из комнаты в таком виде, – потупили взгляд «двое из ларца».
– Эт че это? – возмутилась я. Все нормально в моем внешнем виде. Спортивные трикотажные штанишки черного цвета, обычная хлопковая майка цвета молодой мяты и мои любимые махровые домашние сапожки.
– Ну, понимаешь, здесь так не подобает ходить. Давай платье подберем. У тебя такой большой гардероб. Тебе обязательно что-нибудь понравится, – наперебой бормотали они.
– Не, мне ясно сказали чувствовать себя как дома, а дома я привыкла ходить именно так. Переодеваться не буду. На этом закончим наши распри. Идем на кухню, – девочки уже в который раз оказались в безвыходной ситуации и подчинились моим капризам. Не хорошо, конечно, но что поделать.
По пути из спальни, мы зашли в гардероб, где стояла сумочка (ну как сумочка, большая пляжная сумка, один год такие были очень модными) с моими запасами еды и хоз.товарами. Я захватила там две пачки зеленого чая, три шоколадные конфетки (себе и двойняшкам), и мы пошли на выход из моего шикарного жилища. Но, видимо, сегодня не судьба мне попасть на заветную кухню, потому как прямо на выходе из «покоев» я столкнулась нос к носу (а если точнее, то к груди, ну или к ключице, я не успела определиться) с Максом. От столкновения чуть не свалилась, хорошо хоть у престарелого женишка реакция хорошая, успел поймать за талию.
– Кхм… Отпусти, – прохрипела я. Он мгновенно отлип.
– Ваше Высочество, – поклонились светловолосые двойняшки. Макс кивнул.
– И куда это мы намылились в таком виде? – пробасил «Его Величественное Высочество», глядя на меня.
– На экскурсию.
– Переоденься, – а чего такой грозный то?
И на этом моменте взгляд упал на его одежку. Я захлебнулась смехом. Давно так не смеялась. Теперь понятно, чего он такой недовольный. Ой, умора! Бордово-коричневая рубаха навыпуск (по длине больше похожа на тунику, честно) зафиксированная на бедрах поверх черных брюк кожаным светло-коричневым ремнем, кожаный жилет того же светло-коричневого (даже можно сказать бежевого) цвета, и сапоги закрывающие голеностоп, но не доходящие до колен. В исторических фильмах и сериалах всех именно так и наряжают (если видели сериалы Мерлин или Легенда об искателе, поймете меня). По мере того, как я заливалась смехом, Макс становился злее и злее. Я, держась за живот, не могла и слова вымолвить, поэтому только помахала девчонкам, чтобы они уходили, кинув им в руки мой чай. Как только двери закрылись с той стороны (мои стражники еще и швейцарами подрабатывают, оказывается), я дернула от Макса. Он за мной. Безудержные гонки или как спастись от старпёрого жениха, часть первая. Мой смех смешался с визгом, грозным баском Его Высочества Мистера «Во что бы то ни было, поймаю эту *Миллион-Нелестных-Эпитетов*», и хлопками дверей, подушек и всего, что попадалось мне под руки, для создания препятствий Максу. Все закончилось на том, что я заперлась в ванной. Или началось…