— А они не захотят этого делать, — продолжил Гарри. — Наверное. Я имею в виду, что это точно не будет поощрять людей к прослушиванию в следующем году.
— Или они просто ничего не скажут, — сказал Луи. — Просто надеюсь, что мы либо споткнемся, либо люди устанут от нас, прежде чем заподозрят, что мы не подписаны где-то еще.
— Но вы все равно решили рискнуть? — медленно произнесла Джей.
Гарри кивнул.
— Мы решили отрезать нити от наших марионеток.
— Победителем Х-Фактор 2010 года становится… — изображение на мониторах студии Хtra-Фактор переключается от обнимающихся мальчиков и Гарри к к встревоженному Мэтту Кардлу, а затем, наконец, обратно к Дермоту О’Лири. — One Direction!
Кадр от парней, улыбающихся и обнимающих друг друга под крики толпы, переходит к Дермоту с протянутым к ним микрофоном.
— Это удивительно, поистине удивительно, — сказал Лиам. — Спасибо всем нашим фанатам и всем, кто голосовал.
Гарри сказал:
— Большое спасибо, что позволили нам делать для вас музыку.
— Да, — сказал Луи. — Спасибо вам всем. Но мы должны отказаться от приза.
На мониторах появился логотип Х-Фактора. Аудитория в студии Х-tra-Фактор зааплодировала.
Они впятером сидели на диване напротив Конни.
Она повернулась к ним лицом. Ее блестящие губы поджаты, а на щеках ямочки.
— Ну, мальчики, это, конечно, впервые, — сказала она им.
— Что? Победа группы? — спросил Гарри. Луи коленом толкнул его в спину.
— Ну да, и это тоже. Спасибо, Гарри, дерзкий, как всегда, — она заправила свои пышные черные волосы за ухо.
— Саймон все время говорил, что это будет в первый раз, — указал Найл. Он сидел рядом с Гарри, а остальные три мальчика примостились на спинке дивана позади них.
— Но ты же знаешь, о чем я говорю! — Конни рассмеялась. — С кем мне нужно поговорить, чтобы получить серьезный ответ?
Она многозначительно посмотрела на Лиама, но тот сказал:
— Серьезный ответ? Я думаю, это к Луи.
— Луи? — она удивленно выгнула брови.
— Хммм? Да? Ты что-то спросила? — спросил шатен.
— Ты знаешь, что! — воскликнула Конни с веселым раздражением.
Найл, Зейн и зрители рассмеялись вместе с ней. Гарри повернулся, чтобы посмотреть на Луи. Он все еще был в футболке с длинными рукавами и джинсах со второй песни, из волос Ричардом искусно сделаны «иголки».
Гарри не думал о том, почему волосы Луи должны быть уложены, или о том, что его промежность была ровно на уровне глаз, потому что, если бы он это сделал, ему пришлось бы думать о том, что они делали несколько минут назад.
Вместо этого Гарри встретился с ним взглядом, и Томлинсон слегка улыбнулся. Напряженная улыбка, настороженность в голубых глазах вернули Гарри в настоящее.
Это не самая легкая часть.
— Да, я знаю, в чем вопрос, — сказал Луи. — Ты хочешь знать, почему мы отказались от приза, над которым рвали жоп- — он хлопнул ладонями по ушам Гарри и фальшиво прошептал: — Прошу прощения, очень много работали, чтобы выиграть. Забыл, что здесь есть дети, которым меньше восемнадцати.
Толпа рассмеялась, и Стайлс убрал руки парня, когда Конни сказала:
— Наши зрители прямого эфира благодарят тебя, Луи. Но я думаю, что они еще больше поблагодарят тебя за объяснение?
— Ну, — сказал Луи. — Объяснение в том, что мы действительно очень благодарны каждому поклоннику, который вывел нас на сцену этим вечером. Это была наша мечта, быть здесь, прямо сейчас. Победа в Х-Факторе. Это безумие, не так ли? Но они заставили ее сбыться.
— Но что? — подсказала Конни.
— Но не такой ценой, — перебил Лиам.
Они договорились, что об этом будут говорить Гарри и Луи, но это, по-видимому, не распространялось на то, чтобы слушать, как они оба продолжают говорить, не отвечая на вопрос.
— Какой ценой? — повторила она.
Луи снова подхватил разговор.
— Ценой того, что нам с Гарри придется сидеть в шкафу.
— Но вы больше не в шкафу, — напомнила им Конни, дружелюбно улыбаясь. — Если я правильно помню, на прошлой неделе совершили каминг-аут.
— Ах, вы бы удивились, как трудно было открыть эту дверь, — беспечно сказал Томлинсон.
— И оставить открытой, — добавил Гарри.
Луи сжал его плечо.
— Вот этого многие из нас не понимают, — сказала Конни. — Почему это было так трудно?
— Мы в бойз-бэнде, — сказал Стайлс.
— А я думала, что в бойз-бэнде должен быть гей, — рассмеялась Конни.
— Два, — сказал Найл, поднимая вверх пальцы, чтобы Конни и зрители рассмеялись.
— Даже лучше, — сказала она. — Так…?
— Знаешь, я думаю, что наш наставник принимал наши интересы близко к сердцу, — продолжил Луи. Остальные мальчишки таращились на него, а он заговорил, перекрывая шум толпы: — Я так думаю. Правда.
— Но у вас явно были какие-то разногласия, — сказала Конни.
— Ну, не с самого начала, — сказал Луи. Его пальцы рассеянно постукивали по плечу Гарри. Затем он уступил: — Ну, если только немного. Но, ладно, смотрите. Представьте, что тебе восемнадцать и ты новичок во всем этом, и один очень влиятельный человек говорит, что ты уничтожишь группу, если кто-то узнает, что ты гей.
Блять. Гарри было тяжело слышать это вслух. Тон Луи легкий, с фальшивым безразличием, но Гарри слышал за ним напряжение. Он знал, что ему, должно быть, страшно говорить об этом.
Какая-то часть Стайлса все еще ждала, что кто-то вскочит и скажет: Да, они были правы, ты все испортил, будучи геем. Почему бы тебе просто не оставить это при себе?
Но этого еще никто не делал. Вместо этого аудитория молчала. Конни одарила их более трезвым, сочувственным взглядом, который, как решил Гарри, может быть не только из-за камер.
— Ты не хочешь в это верить, — продолжил шатен. — Но какая-то часть тебя должна это сделать, не так ли? И если бы не эти парни… — он показал на парней. — которые узнали, что происходит, и сказали, что это совсем не так, я думаю, что все могло бы пойти совсем по-другому.
Гарри прикусил губу.
Луи с нежностью в глазах посмотрел на парней.
— Они предъявили ультиматум. Сказали, что никто из них не хочет быть в группе, если мы с Гарри не можем быть самими собой. Они бы отказались от всего этого ради нас, не так ли? Лучшие парни, которых я знаю.
Стайлс посмотрел на парней. Они все смотрели на Луи с восторженным сочетанием гордости и удивления, печали и счастья.
— Да, — согласился Гарри.
— Так что, да, наш наставник хотел, чтобы мы добились успеха. Я верю в это, — сказал Луи. — Но мы сделаем это на наших собственных условиях. Будучи самими собой.
— Так почему же вы отказались? — сказала Конни.
— Да, мы впятером поговорили, как раз перед тем, как выйти на объявление результатов.
Здесь вступил Гарри, чтобы продолжить их историю.
— Мы едва могли поверить, что зашли так далеко, понимаешь? Но это было потому, что мы зашли так далеко, что мы знали, что должны отказаться.
— Почему это? — спросила Конни.
Луи снова сжал плечо Гарри.
— Мы восприняли это как послание от наших поклонников, — сказал Стайлс. — Они сказали нам лично, они сказали нам в Твиттер. А потом они сказали нам, проголосовав за нас. И, да, они сказали, что мы можем сделать это, оставаясь самими собой.
— Так что же вы собираетесь делать? — спросила Конни.
— Ну, мы не подпишем, — сказал Луи.
— Да, — согласился Гарри.
— Мы будем продолжать усердно работать и создавать музыку, — Луи снова посмотрел на аудиторию. — Мы сделаем для вас хорошую музыку. Я думаю, вам всем понравится то, что мы можем сделать.
— Ну, тогда я определенно с нетерпением жду этого! — сказала Конни. — Итак, что же стало для вас главным в реалити-шоу, мальчики?
А потом они вернулись в фургон Х-Фактор, чтобы вернуться в дом. Гарри сидел у Луи на коленях, закинув руку ему на плечо, и, возможно, будучи слегка навеселе от шампанского за кулисами.