Выбрать главу

— Он слышал, как я репетировал, — поправил Гарри. — Я пытался снова привыкнуть к своему голосу. Ну, это все еще мое тело, да? Но мне казалось, что я пытаюсь петь чужими голосовыми связками. Лиам услышал меня, как только я немного освоился и…

— Он звучал по-другому, совсем по-другому, — сказал Лиам парням. — И дело было не только в том, что он брал те ноты, которые, как я знал, он не мог, но и в том, что у него было больше контроля или больше громкости, что-то… Это трудно описать. Гарри, ты можешь просто спеть что-нибудь для них, и они поймут.

Лиам выжидающе смотрел на него, но последнее, что ему сейчас хотелось, это петь для них.

И, может, Лиам увидел это и пожалел его, потому что дальше он сказал:

— Но были и другие вещи, которые вы все должны были заметить, верно? Он знал о музыкальной индустрии все, чего не знали мы.

— Он заметил, что они испортили наш звук, — неохотно сказал Найл.

Гарри почувствовал, как темные глаза Зейна снова сфокусировались на нем.

— Наушники. Ты был странно увлечен ими.

— И как он хотел, чтобы все услышали голос Луи, — сказал Пейн, и Луи уткнулся взглядом в пол. — Ну, мы все знали, что чего-то не хватает, когда не слышали тебя, приятель. Но он точно знал…Типа, кто знал, что ты будешь вести? — Гарри увидел, как Луи удивленно посмотрел на Лиама. Тот продолжил. — Ты никогда не делал этого, когда мы репетировали. Но Гарри знал. И, типа, мы каждую неделю просматривали песни, и он говорил что-то вроде: поставь Найла сюда, он может вытащить эту строчку, или, типа, Луи правда хорош в этой части…

— И он знал, что это неделя Элтона Джона, — перебил его Хоран. Он посмотрел на Гарри. — Я даже спросил тебя. Ты сказал, что это потому, что у них и раньше были недели Элтона Джона. Были?

— Наверное, они снова и снова поют одни и те же песни? — слабым голосом произнес Стайлс. — А потом покачал головой. — Черт, я знаю, что дело не в этом. Извините. Я знаю, что все это проебал. Пожалуйста, скажите мне, что я могу сделать, чтобы все исправить?

Но никто ничего не сказал. Луи даже не смотрел ему в глаза.

Лиам сочувственно взглянул на Гарри, повернулся к парням и сказал:

— Они заберут нас на живое выступление пораньше. Может, будет лучше, если мы все выспимся.

Гарри не помнил, как уснул. Но в какой-то момент он должен был это сделать. Потому что он помнил, как долго смотрел в лунном свете, как Луи вернулся в комнату после того, как все уснули. Смотрел, как он рассматривает свою нижнюю койку, пока не понял, что на ней слишком много вещей. А потом увидел, как он рухнул на ту, что стояла в другом конце комнаты. Зейн недовольно хмыкнул, но, видимо, не настолько проснулся, чтобы выгнать Луи.

А теперь в их окно проникал едва заметный солнечный свет, а в кровати Зейна спал только один человек.

Гарри нашел Луи на кухне.

Он сидел за одним из столов, заминаясь…ну, кажется он что-то писал на куске ткани, но Гарри не мог переварить это сейчас. Он протер глаза и вошел в комнату.

— Утра, Лу, — сказал он и услышал, как в его голосе пропало натянутое веселье. Луи мельком посмотрел на него, а затем вернулся к своим делам.

— Эм, — сказал Гарри. — Хочешь чашечку чая?

Шатен покачал головой. Гарри оглянулся и решил, что все равно поставит чайник.

— Ты ничего не сказал вчера вечером, — сказал Стайлс, щелкая выключателем.

— А что мне нужно было сказать? — спросил Луи, не поднимая глаз. — Просто узнал, что мой друг не тот, за кого себя выдает, вот и все.

— Это… — начал Гарри и покачал головой. — Я пытался тебе сказать. Я знаю, что ждал слишком долго, но в последние несколько дней я пытался найти время, чтобы сказать тебе.

Луи, наконец, посмотрел на него.

— Ты… — Его глаза вдруг расширились. — Черт возьми, ты все время пытался поговорить со мной. — Он нервно фыркнул и сказал: — Вот я идиот.

— Что? Эй, нет, подожди, — запротестовал Гарри. Но Луи уже опять отвернулся от него. — Вовсе нет, Лу. Почему ты так говоришь?

Шатен только пожал плечами и отвернулся от Гарри.

— Ты можешь перестать пытаться говорить со мной, — наконец сказал Луи. Он достал из шкафчика банку. — Я понял, хорошо?

— Что ты понял? — спросил Стайлс. Рядом с ним запищал чайник, но он сделал шаг к Луи. — Луи, что… Погоди, что ты делаешь с Нутеллой?

Кажется, он размазывает ее по ткани, на которой писал — что было… парой трусов? С именем Вагнера, написанным рукой Луи? Они казались слишком маленькими, чтобы принадлежать Вагнеру и — вау, Гарри не хотел думать о нижнем белье Вагнера. Рядом с трусами лежала пустая упаковка, а это значит, что, независимо от владельца, они, по крайней мере, новые.

— Просто глупый подростковый поступок, — сказал Луи. Он схватил трусы и повернулся, чтобы уйти. — Уверен, ты не поймешь, приятель.

Тем утром они не сильно опоздали на Fountain Studios, и их направили к офис, где их ждал Навин, чтобы потренироваться с ними, как вести себя с прессой перед их сегодняшними интервью.

— А теперь, — сказал Навин, — вы могли бы взять страницу Луи как пример использования Твиттера.

С губ Гарри сорвался смешок прежде, чем он успел его остановить.

— Да, Гарри? — Навин выгнул брови. — Что в этом смешного?

Стайлс не смотрел на Луи, который выглядел немного обиженным. Блять. Гарри запротестовал:

— Нет, нет, я просто так.

— Потому что твой последний твит был… — Он сделал несколько свайпов на своем планшете. — Рваные джинсы, сквозь которые просвечивало тело, жаркий ночной ветер…³

— Ты сказал мне твитить песни, которые бы знали подростки.

— Я сказал тебе не твитить песни, которые ваши фанаты не знают, — сказал Навин. — Я никогда не говорил тебе продолжать твитить рандомные строчки песен. И я абсолютно уверен, что никто из ваших фанатов не узнает эти строчки.

— Что? Да абсолютно все знают… — До него внезапно дошло, что Call Me Maybe должна выйти после 2010. — Вообще-то, эм, нет, ты прав. Это. Может, стихи? Типа, неопубликованные?

Он прекрасно знал, что остальные парни странно на него смотрели, но Навин просто вздохнул.

— Если тебе не нужна помощь с твоим аккаунтом в Твиттере, давай просто будем избегать загадочных твитов вообще, как этот?

Гарри рухнул в кресло.

— Не расстраивайся, Гарри, — продолжил Навин. — Никто не ожидает, что ты знаешь такие вещи. Вот почему мы проводим эти сессии. Теперь позвольте мне вернуться к Твиттеру Луи. Ты можешь взять его в качестве примера.

И он продолжил показывать им переписку Луи с одним из их фанатов. Когда она сказала, что у нее был плохой день, потому что ее учитель математики ненавидел ее, он ответил ей и сказал сменить учителя для следующего экзамена.

— Для вас это будет хорошим промо — чтобы люди увидели, как вы общаетесь с фанатами. И, если вы помните, ключ к вашему успеху — заставить детей и подростков хотеть, чтобы вы были их парнем, — сказал Навин. — А кому не нужен парень, который поддерживает, как Луи?

— Просто у меня четыре младшие сестры, — пожав плечами, отмахнулся шатен. — Звоню им каждый день, и я привык разговаривать с ними перед экзаменами.

— Продолжай в том же духе, — сказал Навин. — У каждого в бойз-бэнде есть свои роли, и… подожди. Что ты сказал? Ты звонишь им каждый день? Правда?

— Не всегда получается поговорить подольше, но каждые выходные мы с семьей разговариваем, — сказал Луи. Он оглядел парней после минутного молчания и добавил: — Нужно же как-то использовать эти ваучеры из рекламы TalkTalk.

— Это прекрасно. Это… Да, мы определенно можем использовать это, — сказал Навин, выпрямляясь. — Как я уже говорил, у каждого в бойз-бэнде есть свои роли. — Он жестом указал на них. — Мы только начинаем устанавливать ваши, и многое из этого основано на восприятии, которое уже делают поклонники. Несколько фан-аккаунтов ретвитнули часть вашей переписки, Луи, и в связи с этим у нас есть уже шестьсот ретвитов. И вот хороший пример: «Я хочу, чтобы мой парень был таким же милым и красивым, как Луи». Я не думаю, что это тот, который мы написали. — Он присмотрелся. — Нет, он оригинальный.