- Здравствуй, Альфредо, - произнес Эрнандес.
- Здравствуйте, - осторожно ответил тот.
- Твоя мать боится за тебя.
- Ей нечего волноваться.
- Она считает, что есть причины для беспокойства, и поэтому пришла за помощью в полицию. Так что же случилось, Альфредо?
Паренек глубоко вздохнул:
- Я собираюсь в церковь, мистер Эрнандес, и мне нечего вам рассказать.
- А твоя мать думает как раз наоборот.
- Она ничего не знает. Она не знает этот район.
- Я знаю этот район, Альфредо, - решительно произнес Эрнандес, и их взгляды встретились. Парень старался мысленно оценить, насколько Эрнандес знал эти улицы, был ли он похож на остальных полицейских и до какой степени он, Альфредо, был здесь своим.
- Так что же все-таки произошло? - спросил Эрнандес.
Решение пришло не сразу. Это решение ничего не могло уже изменить. Эрнандес не мог ничем помочь ему. Эрнандес был представителем власти, а Альфредо нечего было рассказать ему.
- Я ничего не скажу, - произнес он.
- Твоя мать сказала, что тебя хотят убить. Это правда?
Альфредо молчал.
- Отвечай, - схватив парня за плечо, Эрнандес притянул его к себе так, что их глаза встретились.
Альфредо продолжал молчать, испытывающе смотря на Эрнандеса, затем кивнул.
- Кто?
- Ребята, - ответил Альфредо. После объятий Эрнандеса у него заныло в плечах.
- Почему?
- Без всякой причины.
- Здесь замешана девушка?
- Si.
Эрнандес устало разжал пальцы. Это была старая история, и он слышал ее не раз.
- Что ты сделал с девушкой? - спросил он.
- Ничего.
- Продолжай.
- Правда, ничего.
В комнате опять стало тихо. Измерив внимательным взглядом парня, Эрнандес терпеливо спросил:
- Тогда почему же они хотят убить тебя?
- Показать, какие они сильные. Они думают, что если будут убивать, то запугают всех. - Теперь он разговаривал с Эрнандесом более свободно, хотя еще не знал, насколько ему можно доверять. Помолчав, тихо произнес: - Она даже не его девушка. Чайна ничья.
- И все-таки ты что-то ей сделал? - сердито спросил Эрнандес.
- Ничего! Клянусь матерью, ничего! Я только сказал ей: "Привет". Она такая хорошая девушка, всегда всем улыбается. Я и сказал ей: "Привет". Разве в этом есть что-то плохое? Если на острове ты поздороваешься с девушкой, тебя никто за это не преследует. Приехав сюда, я тоже всех приветствовал.
- Давно ли ты живешь в этом городе? - спросил Эрнандес.
Паренек неуверенно пожал плечами и вопросительно посмотрел на мать:
- Мама?
- Уже год, - ответила она. - Сначала мы привезли сюда девочку. Это его сестра. А Альфредо оставался с бабушкой в Сан-Хуане. Год назад мы смогли привезти его тоже.
- А где сейчас девочка? Ваша дочь?
- Она состоит в детской организации скаутов. Сегодня они уехали на пикник. Ханисайд-бич, знаете это местечко?
- Да, - ответил Эрнандес. - Альфредо, тебе нравится этот город?
- Конечно. Я приехал из Ла Перла, там живет моя бабушка. Ла Перла - это fanguito* в Сан-Хуане. Одни трущобы. Развалины.
______________
* Грязь (исп.).
- Я знаю Ла Перла.
- Название места переводится как "жемчуг", но это звучит шуткой. Никакая это не жемчужина. Здесь лучше. Не так бедно, правда? А там кругом одна грязь и нищета. Здесь лучше. - Он помолчал. - Чем здесь можно заниматься?
- Чем угодно, Альфредо.
- Неужели? Ты выходишь на улицу, а они начинают обзываться. Разве я виноват, что плохо говорю по-английски? Как могу я его выучить, если в школе, где я учусь, только один учитель знает испанский язык?
- Но другие выучили язык, Альфредо.
- Знаю. Тоже буду стараться. Думаете, у меня получится?
- Я в этом не сомневаюсь.
- Но...
- Что но?
- Как вы думаете, мне лучше вступить в какую-нибудь организацию?
- Но ты ведь уже состоишь в одной?
- Нет, это не так. В Пуэрто-Рико нет ничего подобного, нет никаких шаек, никаких банд. Там ты можешь спокойно здороваться с любой девушкой, можешь за ней ухаживать. Там не увлекаются наркотиками. Здесь это в порядке вещей. Я не хочу втягиваться в эти игры, не хочу никуда вступать. Я хочу идти своей дорогой, чтобы мне никто не мешал.
- Но, все-таки, объясни мне, как ты сумел впутаться в это дело? спросил Эрнандес.
- Клянусь богом, я только поприветствовал ее, больше ничего и не было. А Зип...
- Кто? - быстро переспросил Эрнандес.
После недолгого колебания Альфредо произнес:
- Ну, хорошо. Его зовут Зип. Он сказал, что я отбил у него девушку. А еще он сказал, что мне лучше не ходить в церковь, иначе они со мной разделаются.
- У тебя когда-нибудь раньше были стычки с Зипом?
- Один или два раза. Однажды в школе он вымогал у меня деньги. Мы учимся в одной школе.
- В какой?
- Производственная школа. Я скоро получу профессию.
- И кем ты будешь?
- Работа будет связана с автоматизацией. Но это не то, что я хочу.
- А что тебе нравится?
- Я хочу заниматься радиотехникой. Когда я учился в средней школе, я подошел к наставнице и сказал, что хотел бы изучать радиотехнику. Но она посоветовала изучать автоматику, добавив, что испанцам с этой профессией легче найти работу. Но мне все же больше нравится радио.
- Почему ты не можешь сказать об этом у себя в школе?
- Не знаю. Кто будет меня слушать? Иногда я... я чувствую себя... человеком второго сорта.
Эрнандес понимающе кивнул головой:
- И что было дальше, после того, как Зип пытался отнять у тебя деньги?
- Я отдал их ему. Там было всего двадцать пять центов. Я не хотел обострять с ним отношения.
- А после этого он больше не приставал к тебе?
- Никогда. Он ведь тоже недавно сюда приехал. Живет здесь около шести месяцев. Он приехал из южной части города. Я не хочу иметь с ним никаких дел, пусть он оставит меня в покое, вот и все. Знаете, мне все это очень не нравится: как они презирают людей, как воюют между собой, чтобы утвердиться. А за что должен бороться я и для чего? Я живу здесь, в этом городе, и тут не хуже, чем в Пуэрто-Рико. Тут намного лучше. Так почему я должен иметь дело с такими, как Зип? Он думает, если ты сильный, то можно убивать. - Альфредо замолчал и, серьезно посмотрев на Эрнандеса, произнес: - А я думаю, раз ты сильный - нужно делать людей счастливее, верно?