— Многое есть… — он снова потряс головой.
— Что, Роджер?
— Что я должен сделать.
— Ну, например?
— Ну… я хочу быть с тобой.
— Да. Я тоже хочу быть с тобой.
— Я хочу опять целовать тебя. Я все это время только и…
— Да, да.
—> Но я не хочу ничего плохого.
— Да с какой стати, милый?
— Я просто хочу, чтобы ты это знала.
Она во все глаза смотрела на него, потом сказала:
— Ты странный человек. — Поднялась на цыпочки, быстро его поцеловала, отстранилась, глядя ему в глаза и взяв за руку, сказала — Пойдем.
ГЛАВА XII
Вечеринка в комнате Роджера началась примерно полшестого, когда Фук Шэнахан явился с каким-то человеком со второго этажа, которого Роджер вообще не звал. Он с Эмилией только что вошел в комнату и начал снимать пальто, как в дверь постучали и, не ожидая никакого ответа, Фук открыл дверь и вошел в сопровождении очень высокого худого человека в массивных очках с копной седеющих каштановых волос. Брови у него были совершенно седые, такие косматые и густые, что Роджеру они показались не настоящими, а приклеенными, чтобы его никто не узнал. В одной руке Фук нес бутылку «Бурбона», а в другой — два стакана. Он прямиком направился к комоду, поставил бутылку и стаканы, повернулся к Роджеру и сказал:
— Вы собираетесь познакомить нас с юной леди?
— О, конечно, — воскликнул Роджер. — Это Эмилия Перес. Эмилия, познакомься с Фуком Шэнаханом и… боюсь, я не знаю, как зовут второго джентльмена?
— Второго джентльмена зовут Доминик Тарталья, — сказал Фук, — и он не джентльмен, поверьте мне. — Тарталья засмеялся. Фук тоже захохотал и потом сказал — Я так понимаю, что вы и леди только что пришли из этой замерзшей тундры и, следовательно, не прочь выпить?
— Но… — неуверенно начал Роджер и потом посмотрел на Эмилию.
— Конечно, — ответила она. — Я бы очень даже не прочь.
— Остается только один вопрос — численного несоответствия, — сказал Фук. — У нас четыре персоны, а стаканов только три.
— Роджер и я можем пить из одного, — сказала Эмилия, нежно улыбнувшись ему.
— Итак, все проблемы решены, — провозгласил Фук. Он подошел к комоду и открыл бутылку. Эмилия села на край кровати, скрестив ноги, положив одну руку на колено, а другой перебирая свой жемчуг. Тарталья стоял у комода, с улыбкой глядя на процесс разлива «Бурбона». Роджер бросил взгляд на Эмилию, стараясь понять, не раздосадована ли она присутствием чужих, но у нее был оживленный вид. Мы будем с ней вдвоем, как только они уйдут, подумал он. '
И внезапно он испугался.
— Мы ждали вашего возвращения, Роджер, — сказал Фук, — потому что хотели узнать, чем у вас кончилось дело с полицейскими.
— Мы очень хорошо поговорили, — ответил Роджер.
— Здесь была полиция? — спросила Эмилия, вдруг сев прямо и глядя на Роджера.
— Ну да, — ответил Тарталья. — У вашей хозяйки украли холодильник.
— Холодильник? — переспросила Эмилия. — Спасибо, — поблагодарила она Фука, принимая от него налитый стакан.
— Прошу извинить, что нет льда, — сказал Фук. — Может быть, хотите немножко воды добавить?
— Вкус только портить, — широко улыбнувшись, ответила Эмилия.
— Ах, настоящая ирландская цветная девушка!.. — восхитился Шэнахан. — Не найдешь лучше. — Он поднял свой стакан. — За вас, мисс.
Эмилия сделала глоточек, подняла брови и закатила глаза.
— У-ух! — проговорила она, передавая стакан Роджеру. Роджер понюхал и сделал небольшой глоток.
— Как это было? — спросил Фук.
— Никак. Вошли сюда, были очень вежливы, — сказал Роджер, — потом начали спрашивать, где я был ночью. Я им ответил. Потом… постойте-ка… потом, кажется, говорили о том, сколько, по-моему, мог стоить этот холодильник, а потом сказали, что я могу ехать домой или оставаться здесь, как мне угодно, у них больше вопросов ко мне нет. '
— Это значит, они считают, что он не замешан, — сказал Тарталья Фуку.
— Конечно, — согласился Фук. — Мы все не замешаны. Да и какой дурак вздумал бы украсть у старой сволочи эту дрянь… прошу прощения, мисс.
— Да ничего, — сказала Эмилия и опять отпила из стакана.
— А ты ему рассказал о полках? — спросил Тарталья.
— Нет, — ответил Фук.
— А что с полками?
— Их нашли.
— Какие полки? — спросила Эмилия.
— Да из холодильника. Их нашли внизу, около топки, — объяснил Тарталья.
— Что означает, — начал Фук, — что, кто бы ни взял себе труд украсть сей древний экспонат отсталой технологии, потрудился еще и вынуть из него вначале все полки. Какой в этом смысл — мне совершенно непонятно.