К тому моменту, как пикнула сигнализация, Света докуривала вторую сигарету. Ментоловый слимс – её любимые.
С самым невозмутимым видом Карл сел за руль и повернул стартер. Четырёхцилиндровый двигатель новенькой "Camry" тихо зарычал. Приятно запахло выхлопом. Света бросила бычок в урну и села в салон. Чёрный лакированный туфель вдавил педаль газа в пол.
Офис Карла располагался несколькими этажами выше. И зарплата его была выше, соответственно. Каждый раз после работы он завозил Свету домой. Не смотря на то, что уже второй год не жил с ней. Сейчас у него новая жена, новая квартира, новая машина, новая работа… А у Светы – разбитое сердце и долговая яма… Иногда он заходил в гости. По старой дружбе… В одной руке букет роз, в другой – бутылка мартини. Как же хотелось ещё на пороге разбить ту бутылку о его голову и отхлыстать шипами роз наглое, самодовольное лицо… Но… Света впускала его. Переступая через свою обиду и накопившуюся злость. И каждый раз надеялась, что любимый не уйдёт под утро, скажет, что хочет вернуться, что не может так больше. Но, засыпая с ним, Света всегда просыпалась одна…
– Я слышал, у тебя сейчас финансовые трудности… – не отрывая глаз от дороги, заговорил Карл.
– У меня? – смутилась девушка. – Кто тебе такую глупость сказал? У меня всё отлично. Просто замечательно!
– Вика бы не стала врать по такому серьёзному поводу.
– Да что ты себе в голову вбил? – неуверенно отбивалась Света. Ох уж эта Вика, никогда язык за зубами не умела держать. А ещё лучшая подружка…
– Не придуривайся. Я знаю, что твоя мать очень больна. Она перенесла уже третью операцию на сердце. Не думай, что не подозреваю, каких денег это всё стоит. Ты сейчас по уши в долгах. И не отпирайся.
Внутри Светы что-то оборвалось. Должно быть – стопорный механизм, который всё это время после развода удерживал от нервного срыва.
– Даже если это так, тебе какое дело? Ты только и думаешь о своей заднице! До моей мамы тебе никогда дела не было! Ты её, между прочим, до этого состояния и довёл. Не помнишь? А теперь посмеяться надо мной хочешь? Останови машину, придурок! Я никогда к тебе больше не сяду! Подвозит он меня, понимаешь. Всю жизнь мне испоганил! Иди к своей богатенькой шлюхе. Дочка начальника. Тряпка ты! Подлая половая тряпка, исчернившая моё сердце!
Карл молча выслушивал оскорбления. С каждым разом они были всё обидней и язвительней. Машину он так и не остановил – ехать совсем недолго. Можно потерпеть. Свернул в нужный двор и затормозил у когда-то родного подъезда.
Света выговорилась и теперь молча лила слёзы. Её пальцы потянулась к дверной ручке, когда Карл виноватым голосом сказал:
– Да, я никогда не любил твою мать… Но это никогда не распространялось на тебя… В бардачке лежит конверт. Возьми его. И не спрашивай ничего. Просто возьми и всё…
Девушка взяла увесистый конверт и, не разворачивая его, вышла из машины. Лифт не работал. На восьмой этаж пришлось идти пешком. Ничего, не привыкать.
Пустая, вылизанная до безобразия квартира встретила тихим, тёмным одиночеством свою хозяйку. Не разувшись, Света рухнула на кровать и зарылась лицом в подушку. Да, так безопасней, так лучше, проще и спокойней. С неприятными мыслями о неудавшейся личной жизни она заснула.
Разбудил телефонный звонок. Это была Вика. Часы в форме играющего с шерстяным клубком котёнка показывали начало десятого вечера.
Покорно выслушав лекцию про неумение держать секреты за зубами, лучшая подруга перешла к сути своего звонка. Сегодня открытие нового ночного клуба "Полный Улёт". Все продвинутые люди на ушах стоят. Все хотят попасть, но вход исключительно по пригласительным билетам. И, в это трудно поверить, но Вика сейчас держит в руках как раз два таких билетика! Куда их себе засунуть? Нет, там они испортятся… Пора бы уже и прекращать себя жалеть. Так вся жизнь пройдёт. Серая и нудная. Пора её окропить разноцветными огнями данспола! Деньги, деньги… У кого с ними проблем нет? Так, через полчаса зайду. Нет, нет и ещё раз… сама знаешь что. Всё, люблю, целую.
Света положила трубку. Остатки сна как ветром сдуло. Скоро придёт Вика. Ох и получит она. Какой клуб? Какие развлечения? И так уже сорок зелёных сотен долга – тут на еду еле выходит при всей экономии. О чём она вообще думает?
Постыдное чувство жалости к самой себе липкой слизью обволакивало всё внутри. И оно нарастало. А когда Света посмотрела на стол, на котором желтел на свету абажура толстый конверт, так вообще – за край начало переливаться. Надо было не брать этот конверт. Да, надо было… А ещё – держать себя в руках. Карл не обязан ничего выслушивать. Их совместная дорога второй год как споткнулась о камень противоречий и разошлась. У него – прямо и уверенно. У неё – извилисто и тернисто. Нет в этом мире счастья. По крайней мере, для одинокой девушки двадцати четырёх лет. Все бросили, все забыли… Так, нужно брать себя в руки. Не раскисать в болоте самотерзаний.