«Папа, я даже не знаю, что ты хочешь узнать. Он будет проходить практику на врача, хотя всегда мечтал стать писателем. Сирил много уделяет времени дому и уходу за ним, после смерти его матери отец стал часто болеть и все обязанности легли на его плечи.» — Френсис вдруг осознала, что никогда не говорила о своем друге с семьей. Им было достаточно знать, что он сын Чарльза и видеть его рядом с дочерью под присмотром маленькой деревни. Чаще с ней разговаривала мать, а не отец. Она спрашивала про уроки, о том что она сейчас читает, постоянно докучала вопросом о том, как Френсис провела день с кем поругалась и при каких обстоятельствах. Уже к 12 годам Френсис поняла, что матери нужно отвечать так, чтобы она не могла задать еще один вопрос иначе это перерастёт в трехчасовую болтовню. Отец же задавал вопросы, требующие весьма кратких ответов «Да, я поела, спасибо», «Все хорошо», «Больше не болит», «Вернусь ровно в 18:00». Джон любил любить и работать. Их единственная дочь вызывала у него только гордость, ведь та родилась красивой, похожей на мать, унаследовав стройное телосложение и большие кукольные глаза.
«Ты его любишь?» — Внезапно громко спросил отец, посмотрев прямо на нее так, будто от ее ответа зависело все.
Френсис стало дурно, голова закружилась, в горле пересохло, а голове эхом звенел вопрос. Чтобы осознать то, что у нее спросил отец у нее ушло пару секунд и набрав побольше воздуха она быстро будто скороговорку произнесла.
«Нет, кончено, нет. Глупости какие, он друг тем более мы разъедемся». — Ее глаза смотрели на отца так, будто тот спросил что-то неприличное, выражение лица застыло в удивлении и испуге буквально на секунду, что его сильно рассмешило.
«Ах-ха-ха, Дорогая. Я просто спросил, ты совсем еще ребенок.» — расхохотался отец и встав с кресла потрепал ее по волосам которые и без того лежали не лучшим образом «Ты хоть кушать пойдешь? Завтрак пропустила это ладно. А обед не смей» — сказал он и крикнул служанке накрывать на стол на двоих.
Оказалось, что сразу после обеда все решили пойти в гости к семье Бонье, но отец который никогда не отличался любовью к разговорам и сославшись на солнечный удар остался дома. От всех журналистов его отличало одно, он не любил людей. Его могли развеселить только женщины и вино, поэтому Джон не брал интервью, не вел репортаж с места событий. Он писал о политике, кратко, емко, с позиции человека, который разбирался в ситуации. Из-за чего все его общение за столом сводилось к работе и только если на столе стояла бутылка красного он мог слегка отойти от темы. Семья Бонье не питала страсть к алкоголю и на фоне его жены миссис Ирен выглядела куда старше своего возраста. А это значит, что Джону там делать нечего.
После плотного обеда Френсис сказала отцу о своих планах немного погулять с Сирилом и дочитать книгу у реки. Она сказала это чтобы у отца не возникло вопросов почему она берет с собой «Оскар Уайльда». Но, к счастью, у него не возникло вопросов о необходимости читать возле реки и отец, одобрительно махнув рукой налил себе еще лимонаду.
В этот раз за Сирилом зашла Френсис. Как оказалось он помогал отцу вправлять ногу бедной даме которая решила на каблуках прогуляться в лесу. Подробности почему женщина была в лесу одна и бродила там без мужа он рассказывать ей не стал. В небольших местах к врачу относились так, будто он член семьи и его посвящали в такие тайны, о которых следовало молчать.
Через четверть часа они уже были у реки, от которой веяло прохладой и, к счастью, в лодке рыбачил мистер Бернар. Он заметил подходящих и махнул им большой рыбой показывая свой улов не скрывая радости.
«Сегодня мы тоже поймаем рыбу» — Сказала Френсис и помахала мистеру Бернару.
«Ты хочешь снова попробовать?»
«Да, хочу» — ответила она махая руками в сторону реки прося подплыть старого знакомого чуть ближе.
«Мистер Бернар. Вы не могли бы и нас взять? Мы обещаем на этот раз не тонуть!» — крикнула Френсис и в ответ увидела мах весла.
«Ты только не думай, что сможешь поймать больше, чем я. Деревенская ты наша.» — ехидно улыбаясь произнес Сирил.
Они плыли в полной тишине. Мистер Бернард любил тишину поэтому, как только нога Френсис вступила на небольшую лодку он молча пожал ей руку и прислонил палец к губам в знак молчания. Френсис он обожал с ее раннего детства, ее нелепые попытки поймать рыбу были для него умилительны. К Сирилу он относился еще теплее, этот парень помогал ему добывать улов, а иногда просто что-то читал на берегу делая пометки в блокноте.