— Иди к чёрту, Питер, — цедит сквозь зубы Мари, пронзая его ледяным взглядом. Пытается обойти Стивенса, но тот преграждает ей путь, чуть улыбнувшись:
— Я уже у него, напомню. Аида порой чертом называют, так что формально…
— Харе умничать, просто сгинь, — шипит девушка, тяжело выдохнув.
— Решила отправить меня на тот свет? — мотнув головой, спрашивает он всё с лёгкой усмешкой на губах. Чуть морщит нос, моргнув. И стойко выдерживает холодеющий воздух вокруг них, который в данный момент служит постепенно сходящим на нет терпением Вуд.
— Это хороший вариант развития событий, — ей приходится чуть привстать на носочки, чтобы приблизить лицо к его довольной усмешке.
И никакого романтического сценария. Лишь девушка, которой явно глубоко плевать на креативно обыгранный флирт сына Гермеса.
— Приму к сведению, — парень аккуратно разворачивается, освобождая проход. Спиной прижимается к стене с поручнями, пропуская девушку, которая тут же ускоряет шаг, скрываясь в другом вагоне.
И Питер ведёт носом, чувствуя запах неудавшегося флирта в который раз за этот день.
***
— Ты ведь знаешь, что я не со зла, Лил, — вздыхает Мари, накрывая себя тонкой простынкой. Половина первого, а они разговаривают. Ну, если быть точным, то примерно в без пятнадцати полночь они разошлись по купе, напоследок переглянувшись. Мари ответственно послала Коулман почистить зубы, хоть та упорно не хотела с ней разговаривать.
Но для её лучшей подруги это, похоже, не было такой большой проблемой.
Мари заметила, что та молчит, даже не глядя в её сторону. И лишь поэтому повернулась к ней спиной, вздохнув. Ничего, уже завтра в своей фирменной манере переменит решение, вновь утром защебетав с ней о чём-то неважном, лишь бы почувствовать свою нужность. Ничего, Мари привыкла к такому за всё это время.
Примерно к девяти вечера ей позвонил её сводный брат, Макс:
«Ты где вообще, Мари?» — с нотками лёгкого беспокойства послышался из динамика голос 13-летнего подростка, что в этот момент в очередной раз закатил глаза, даже не дивясь реакции старшей сестры.
Не сводной. Именно старшей.
Ведь для него Мари формально хоть и была приёмной дочерью его родителей, но всё равно почему-то навсегда осталась просто надёжной старшей сестрой, с которой у него сложились тёплые отношения.
Странный эпитет просто для самой натуры Мари, но это так.
— Мне кое-куда понадобилось поехать. Это по поводу моего настоящего отца, — она вздыхает, проводя руками по русым волосам. — Сможешь отмазать меня у родителей?
«Не уверен, — он хмыкает. — Насколько ты уехала? Завтра же уже вернёшься, да? Потому что, как я понимаю, вы уехали вместе с Лили? И мама, и миссис Коулман тут рвут и мечут. Папа пока молча слушает их, но я не знаю, когда они начнут разбираться со всем. Я бы советовал тебе как можно быстрее вернуться.»
— Не могу, Макс, — возмущённое «почему?» раздаётся по ту сторону провода. — Я не знаю, на сколько мы уезжаем. Только лишь могу сказать, что у нас есть деньги и с нами едут наши знакомые. У меня есть запас таблеток для Лили на две недели в рюкзаке, — врёт, прекрасно понимая, что младший брат попытается рассказать взрослым слово в слово услышанное. — Это всё, что тебе и им надо знать. Я попытаюсь звонить тебе хотя бы раз в три дня, хорошо? Главное, не волнуйся — у меня всё под контролем.
«Мари, ты только что конкретно сказала мне то, что должны знать взрослые. А теперь поподробнее, какого хрена ты решила под конец года слинять неизвестно куда вместе с Лили?»
— Я не могу больше ничего сказать, Макс. Главное — не волнуйся, — вновь вздыхает Мари, чувствуя горечь во рту.
«Я лично убью тебя по твоему приезду, если ты не будешь звонить.»
— Обещаю, что буду. Не волнуйся, — она сбрасывает звонок, вновь вздыхая.
Ему-то она не хочет врать вообще.
Но приходится.
С этими мыслями она устало прикрывает глаза, погружаясь в сон.
***
Тьма. Зовёт, шепчет, тянет к себе. Мари теряется, оглядываясь.
Чувство где-то глубоко в душе зарождается медленно. Словно намеренно оставляет девушку теряться в догадках, чего же хочет её сущность.
Непонятная сила вдалеке зовёт её саму, просит прийти.
Словно это — потерянная часть её души.
Которая позволяет следовать за ней.
«Забери меня»
И забирает, позволяет идти за ней. Даёт понять, что именно это необходимо.
***
Из сна её вырывает учтивый стук в дверь, а затем голос Перси, молвящий где-то во тьме:
— Девочки, вставайте, собирайте вещи. У нас экстренная остановка в Кливленде через 15 минут, поэтому поторапливайтесь, — матерные словечки так и крутятся на языке, пока Мари рывком садится на койке, тяжело вздохнув. — Лил?
Подруга так и продолжает спать, из-за чего дочь Аида будит её скорее с заботой, нежели с растущим внутри раздражением.
Светлый экран телефона заставляет зажмуриться, но всё же увидеть чёткие белые цифры — 02:34.
— Два часа ночи? — сонно спрашивает с иронией, вновь вздохнув. — Собираемся. Там уже на деле разберёмся, что делать дальше.
Коулман никак не реагирует на неё, поэтому ту приходится хорошенько встряхнуть за плечи и рывком поднять на ноги. Взгляд её так и остаётся сонным, неясным. Только поэтому Мари, быстро сложив все свои вещи в рюкзак, аккуратно закидывает все вещи Лили в её рюкзак. Реакция у дочери Посейдона на происходящее появляется только спустя 10 минут, когда та, вновь сонно потерев глаза, спрашивает:
— А что, собственно, происходит? — молча удивляется, глядя на время на телефоне. — Что-то не так?
— Вот сейчас и выясним, — Мари забрасывает рюкзак себе на плечи, открывая защёлку и саму дверь. Выходит в освещаемый коридор, поворачивая направо и делая несколько шагов в сторону купе мальчиков, тут же резко останавливаясь перед Питером.
Волосы сына Гермеса оказываются в таком же хаотичном состоянии как и её собственные. Взгляд более ясный, зрачки сразу же фокусируются на ней:
— Вы собрались?
— Что-то типа того, хотя время уж слишком ночное, — говорит с толикой усталости. — Почему мы останавливаемся в Кливленде, да ещё и экстренно, если мы едем в Чикаго?
— Как я понял, весь поезд подняли, потому что у них определённо что-то сломалось, причём конкретно. Сказали, что скорее всего нам придётся погулять по городу как минимум до шести вечера этого дня, а затем явиться на вокзал, сесть обратно в починенный поезд и доехать до Чикаго, — Вуд поднимает на него взгляд:
— Супер, блять.
— Я о том же.
Поезд постепенно уменьшает скорость, вскоре уже останавливаясь. Теперь хотя бы становится видно хоть что-то за окном — там мерцают огни большого города, что в данный момент большей частью сладко спит.
К ним подтягиваются остальные. Удобство — а именно их багаж, состоящий только из рюкзаков — оказывается очень хорошим фактором во время выгрузки и выхода на перрон.
— И что мы будем делать дальше, если здесь нам оставаться до шести? — в который раз зевнув, спрашивает Лили.
— Сопровождающий поезда сказал, что мы можем обратиться вот в этот отель, — Лео указывает куда-то на карте железнодорожного вокзала Кливленда, позаимствованной им ранее в поезде. — Они уже передали, что поезд будет на ремонте, поэтому нам могут предоставить один номер бесплатно до одиннадцати часов утра этого дня.
— Отоспаться? — с иронией спрашивает Нико, замечая, как со злобой на него кидают взгляды остальные. — Ладно, пошли уже в этот ваш отель.
Они не теряются, просто молча следуют за Лео, что бормочет себе под нос определённо что-то по поводу поездки. Отель оказывается большим, свободным и в данный момент сладко спящим, поэтому даже одинокая девушка на рецепции лишь тихо сопит, положив голову на руки.
— Мисс… — тихо обращается к ней Питер, постучав по стойке. черноволосая сразу же подскакивает, тут же начиная оживлённо говорить:
— Да-да, что вам нужно? — глаза сонные, но она всё равно тут же включает погрузившийся в спящий режим компьютер, поднимая взгляд на компанию.