В подтверждение наших слов можно было бы привести и другие тексты. Они, однако, плохо сохранились и мало пригодны для этой цели. Но совершенно очевидно, что у всего цикла повествования существует определенная философская подоплека. Вопрос о том, почему люди выше животных, но ниже богов, был одним из первых, который пытались решить философы древней Вавилонии.
Размышляли они и о происхождении цивилизации. Как человек стал цивилизованным? Они не исходили из мысли, что это произошло в результате падения человека с какой-то более высокой ступени. Между прочим, и Библия, не разделяла подобного взгляда. Это — умствование богословов, которое совершенно не подтверждается простым библейским повествованием. Вавилоняне были весьма наблюдательны. Они видели вокруг себя множество отсталых народов и сознавали свое превосходство. Их цивилизация была столь древней, что они не помнили времени, когда у них не было прекрасных городов и цветущих полей. И, хотя они сами прошли через «пасторальный», кочевой период развития, они об этом не помнили. С явным презрением говорят они о людях, у которых нет домов, которые не выращивают хлеба и даже не хоронят мертвых. (Кочевники хоронили своих покойников где попало и поэтому не могли совершать на могилах положенных постоянных обрядов.)
Не так давно нам удалось полностью собрать из многочисленных фрагментов один древний шумерский миф. Я в шутку называю его «дарвинской теорией шумеров». Миф, должно быть, имел широкое хождение, так как известен по многим спискам. Как и в библейском повествовании, важную роль в нем играет женщина. Но на этом сходство и кончается. Бедную Еву последующие поколения проклинали за ее поступок, тогда как вавилоняне обожествляли свою прародительницу.
Из мифа мы узнаем, что вначале человечество находилось в состоянии дикости. Люди ели полевую траву, как животные, пили воду из застоявшихся луж, не носили одежды и, по-видимому, бегали на четвереньках. Жалкое их положение тронуло богов, и те решили дать им два ценных дара: создали божество, приблизительно соответствующее римской Церере и персонифицирующее культурные злаки, и другого бога, символизирующего домашний скот[21]. С появлением земледелия и домашних животных прежняя жалкая жизнь человека сразу преобразилась. У него появилась в изобилии пища, и он мог уже начать восхождение по лестнице развития. Интересно отметить, что современные исследователи также считают появление земледелия и приручение животных началом переходя от дикости к цивилизации.
Сохранилось и множество других мифов. В одном из них, дошедшем далеко не полностью и потому трудном для понимания, начало прогресса относится ко времени появления письменности. Это совершенно логично, потому что с изобретением письма была обеспечена надежная передача знаний и опыта от поколения к поколению; без письменности мы никогда не достигли бы нынешнего уровня развития, как бы его ни оценивать. Некоторые тексты называют несколько вех на пути к цивилизации; по-видимому, каждый дальнейший шаг делался, когда какой-либо добрый бог обучал человечество пользоваться новым орудием, как правило сельскохозяйственным. Это тоже вполне разумно, так как отдельные изобретения могут считаться вехами на пути человеческого прогресса. Странно, но мы до сих пор не нашли еще мифа, в котором говорилось бы об овладении огнем. Миф о Прометее пока не встретился нам в вавилонской литературе, хотя, возможно, позднее мы обнаружим его. Если этого не случится, то, вероятно, потому, что вавилоняне не могли и представить себе того времени, когда у них не было огня. Впрочем, без злаковых и без домашних животных огонь был бы не столь уж ценным приобретением.
Если проблема первородного греха не волновала древних философов, то проблеме страдания они уделяли большое внимание. Как и древние евреи, вавилоняне не верили в то, что благочестивые люди будут награждены в будущей жизни более высоким положением или лучшими условиями существования, чем грешники. Шеол древних евреев и Араллу вавилонян представляли собой безотраднейшее место, куда попадали все усопшие, хорошие и дурные. Если в мире существовала справедливость, то праведник должен был получить награду за свои добрые дела при жизни. Добрый, богобоязненный человек, почитающий богов, мог рассчитывать на то, что в награду за это ему будет обеспечена мирная и счастливая жизнь. Но так получалось далеко не всегда. Почему же боги допускали такую несправедливость?
21
Имеется в виду миф под условным названием «Скот и зерно» (см.: S. N. K r a m e r. Sumerian Mythology. N. Y.; 1961. с. 53–54, 72–73).