— Огонь!.. Как заряжаешь, шалява?
Раковский вскочил. Показалось или Вольдемар Петрович и в самом деле бредит? Прислушался. Бедная Таня. Зимовье Сергея — шагах в тридцати. Там и храп, и душно. А костер так чудесно, по-приятельски, развлекает его огненной пляской, так потрескивает по-домашнему.
Сергей уважал и скрытно любил Вольдемара Петровича. Поражался, — такие перенес испытания и совсем не пьет и не курит. Как он не похож на своего брага Эрнста. Этого напоить, — значит, разорить себя до нитки. Бездонная бочка! Большой скептик и лихой охотник, он к тому же был и непримиримым спорщиком.
— Т-так в-вот, и совсем это б-было н-не т-так! — заикался Эрнст в ярости, и круглая голова, красное лицо, светлые голубые глаза его готовы были взорваться от злости…
И чем больше Сергей присматривался к В. П. Бертину, тем крепче привязывался к нему. Там, в Кяхте, таких не было. Забывая о болезнях, Вольдемар Петрович брался решительно за все, чтобы только помочь людям, артели.
В 1921 году В. П. Бертина снова приняли в партию, а 12 марта 1922 года он уже был избран членом Президиума Якутского губернского бюро РКП(б) и депутатом Якутского горсовета первого созыва.
29 декабря 1922 года Бертин поднялся на трибуну первой Якутской партийной конференции. Транспорт — это наш нерв, — говорил он, — наладим транспорт, наладим и разведку, и добычу золота. Нам надо немедленно поднимать золотую промышленность. Золото — вот чем мы можем и должны помочь Владимиру Ильичу Ленину, молодой Советской республике. Перед золотом не устоит самый твердолобый капиталист. Только за золото он продаст нам машины. Вольдемар Петрович попросил Якутское правительство снарядить его в бассейн Алдана.
Выступление понравилось. В. П. Бертина избрали кандидатом в члены пленума обкома РКП(б). Но прежде чем дать ему людей, деньги и продовольствие, его во всех деталях расспросили, а что он и откуда знает про Алдан. Вольдемар Петрович обстоятельно ответил на все вопросы членов Якутского правительства. В правобережных притоках верховья Алдана тунгусы находили золото еще в 1912—1913 годах, а возможно и раньше, Разведочная партия, снаряженная Амурским золотопромышленником Опариным, на речке Томмот выбила более десяти шурфов и в каждом обнаружила золото от ½ до 24 долей на пуд песку. Опарин поставил там конторку и амбар, однако война приостановила все эти работы.
Молва о золотом Алдане докатилась до Зеи и Тимптона. Драгоценный металл показывался и в руслах рек, и в бортах на глубине до 24 четвертей. Одна из «диких» артелей осталась на зиму 1921—1922 годов, заложила 20 шурфов и, вымораживая их, пробилась на глубину в 17 четвертей. Людей спугнул голод. Однако пришли другие и продолжали выморозку. Золото показалось а нескольких ямах по 5—48 долей на пуд песку.
И Сергей Раковский в Иркутске слышал рассказы о золоте Алдана. Но Бертин знал больше. Вместе с Красной Армией преследуя банды генерала Пепеляева, Вольдемар Петрович в то же время на всем пути от Хабаровска до Якутска брал на заметку все слухи о золоте.
«На Алдане колото хоть руками загребай, да вот дорог и тропинок туда нет, мертвая тайга». Этот разговор он услышал на прииске Ларина, на Тимптоне и Томмоте, а от них до Алдана рукой подать.
На прииске Лебедином В. П. Бертин набрел на экспедицию управлении Пятой армии. Оказывается, она не только тянула телеграфную линию на Юнеки, Олекму для связи с Советской Россией и Якутском, но и одновременно наблюдала за добычей золота.
На таежных торжищах с игрищами, сватовством и шаманством Бертин от эвенов услышал рассказы о золотых реках Орто Сале и Куранахе.
В Алданском районе Вольдемару Петровичу сообщили — местные власти арестовали «белобандита» Игнатовича. Бертин знал его, как партизана, вырвавшегося из колмыковских застенков. Игнатовича по просьбе Вольдемара Петровича освободили, и тот подтвердил ему все слухи о золоте на Орто Сале и Куранахе.
Было еще одно верное свидетельство. В Якутске к Бертину зашел пожилой человек, назвавшийся Николаем Константиновичем Марьясовым. Управление снабжения Пятой армии посылало его с разведочной партией рабочих на Томмот проверить — есть ли золото в бассейне Орто Салы. На ключе Каряк, близ Томмота, партия разожгла костры и стала разогревать еду. И тут из-за кустов, со всех сторон, ее окружила банда белогвардейцев-лыжников. Главарь Скрябин сам расстреливал рабочих.