Семена Ивановича вновь призвали на военную службу в июле 1914 года и зачислили прапорщиком в 7-й гренадерский Самогитский полк, но вскоре назначили командиром роты в 215-й Сухаревский пехотный полк 54-й дивизии. Первый бой он принял уже в конце августа в Восточной Пруссии у города Даркемен. После разгрома 1-й армии Аралов служил в 114-м Новоторжском полку 28-й дивизии. Всего за время войны он участвовал в двадцати сражениях, и воевал хорошо. 9 мая 1915 года он получил свой первый орден — Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом, всего же наград было пять, последним российским орденом его наградили в декабре 1916-го. Новое назначение штабс-капитан Аралов получил 14 февраля 1917 года: его поставили на должность старшего адъютанта штаба 174-й пехотной дивизии.
А через две недели грянула Февральская революция. Семен Иванович ринулся в самую гущу событий и оказался весьма популярным агитатором в войсковых организациях, «обнаруживая симпатии к интернационалист, течению в РСДРП», но к меньшевикам примыкал недолго — «всего 2–3 месяца». В мае его избрали председателем Комитета 174-й пехотной дивизии, в июне он возглавил фракцию социал-демократов в Комитете 3-й армии. Как ее делегат, он участвовал в заседаниях Государственного совета в августе, Предпарламента в октябре, избирался членом ЦИК второго созыва. «Вскоре, однако, разочаровался в бесплодной работе демократических совещаний, оставил их и вернулся вновь в полк». Служил помощником командира в 114-м Новоторжском пехотном полку, с которым был переброшен в Гельсингфорс. В январе 1918 года его демобилизовали как старослужащего и учителя и отправили в Москву в распоряжение московского уездного воинского начальника.
Аралов собирался покинуть армию и вернуться к профессии учителя, но его старый знакомый комиссар Московского военного округа Емельян Ярославский рассудил иначе. Семену Ивановичу, как военному специалисту, предложили организовать и возглавить фронтовой (оперативный) отдел Московского областного военного комиссариата, чтобы руководить формированием отрядов Красной гвардии.
Необходимо сделать небольшое отступление. Октябрьская революция практически полностью разрушила государственную систему Российской империи. Не избежала этой участи и военная разведка. «После октябрьского переворота деятельность штабов вообще замерла, в том числе и разведывательная служба. После подписания Брестского мира, благодаря ликвидации всех штабов, разведывательная служба прекратилась совершенно, и хотя всевозможные партизанские отряды и вели разведку, но ее никто не объединял, и сведения пропадали», — писал очевидец тех событий В. Цейтлин, консультант Региструпра РВСР, один из первых преподавателей Курсов разведки и военного контроля и Военной академии РККА, руководивший после революции Разведотделом штаба Московского военного округа. В ноябре — декабре 1917-го при Ставке Верховного главнокомандующего в Могилеве был сформирован Революционный полевой штаб (РПШ). За три месяца своего существования РПШ способствовал (оперативное руководство и формирование отрядов) успеху ряда операций революционных войск в Белоруссии и на Украине. Начальником Отдела агитации и разведки РПШ был В. Фейе-рабенд. «Некоторое время продолжалась еще, по инерции, агентурная разведка, — добавляет Цейтлин, — получались сведения от русского отделения междусоюзнического бюро в Париже и от иностранных военных миссий, особенно французской». Согласно архивным документам, разведывательные сводки от французской военной миссии в Москве поступали вплоть до конца июля 1918 года.
Для руководства боевыми действиями в марте 1918 года создается Высший военный совет, который, как отмечал Цейтлин, «объединял действия всех отдельных отрядов, затем постепенно выросли западная и северная завесы, составлявшие как бы подвижный партизанский фронт мелких отрядов, оборонявших важнейшие направления, железнодорожные и другие пути сообщения, узлы железных дорог и т. д. Появились штабы западной и северной завесы, штабы отдельных отрядов и районов. В штабах появились разведывательные отделения, начали поступать сведения, появляются первые схемы и сводки». Помощником начальника Оперативного управления Высшего военного совета по разведке был А. Ковалевский (апрель — май), а затем будущий начальник Генштаба Красной армии Б. Шапошников (май — сентябрь), одновременно бывший и начальником Разведотделения. Появляются разведывательные отделы при штабах военных округов. В мае создается Всероссийский Главный штаб, ведающий формированием и обучением частей Красной Армии, разработкой всех вопросов, связанных с обороной Республики. В составе Оперативного управления ВГШ также действует разведывательный орган — военно-статистический отдел, занимающийся в основном информационно-аналитической работой. Для полноценной агентурной работы у них нет ни средств, ни людей. Во главе отдела стояли бывшие полковники Генерального штаба А. Станиславский и Н. Шварц.