Кругом дремучая тайга, деревень и сел поблизости нет. Километров за сто, в верховьях одного безымянного ручья, проживает семья, но о ее месте нахождения никто не знает. Лазаренко наткнулся на их жилье случайно. Год назад на весь объект сделали площадную аэрофотосъемку. На одном фотоснимке начальник обнаружил поляну значительных размеров, которая расположена на солнечном склоне реки, поэтому решил побывать с целью создания новой базы партии для будущего года, так как продвигались ежегодно на восток все дальше и дальше. Пришел начальник экспедиции к заветной поляне и ахнул: под кронами деревьев скрывалась избушка значительных размеров, поляна — это просяное поле, на привязи паслись козы, среди стволов кедровых деревьев идеальная чистота. Геодезист вспомнил разговор с егерем, с которым пришлось повстречаться в Байките по экспедиционным делам. Он поведал тогда, что в тайге проживает семья Иконниковых. Пришли они сюда, скрываясь от раскулачивания, скитаются по тайге много десятков лет, но никто их не встречал, предполагая, что они давно повымерли.
Лазаренко громко кашлянул, разбудив таежную тишину, из-за землянки выскочили с напористым звонким лаем две собаки, набросившись на непрошеного пришельца. Вышел коренастый мужчина в холщовой домотканой одежде с седой окладистой бородой, шел медленно, затем показался молодой парень, он пронзительно свистнул, и собаки успокоились. Крестясь, выглянули две женщины и исчезли. Бородач молча остановился метра за три-четыре. Лазаренко рассказал, что в этих местах работает его экспедиция, хотел бы расспросить и узнать, где имеются тропы, пороги и водопады на реках и все остальное для создания топографической карты. Разговор не получался, бородатый сказал, что скоро придет зять и он расскажет. Геодезист попросил разрешения поставить палатку и развести костер, хозяин показал на обрыв и посоветовал разместиться там, так как в этом месте всегда дует ветерок и нет комаров. Почувствовав потепление в общении, Лазаренко сказал, что если нужны какие-то продукты, соль, спички и т.д., то экспедиция сможет привезти на лодке. Бородач объяснил, что все у них есть, а соль добывают сами, поблизости имеются солончаки. Таежник сосредоточил свой взгляд на заткнутый за поясом геодезиста топор. Лазаренко вытащил топор и подал бородатому, а он взглядом и рукой показал ствол дерева, к которому начальник поставил топор. Глава семьи крикнул сына, молодой парень пришел в вязаных варежках, забрал топор и ушел к речке. Теперь геодезист понял, что это староверы и их обряд не позволяет делать по-другому. Затем Лазаренко увидел, как вымытый в реке топор рассматривали сын и две женщины, передавая его из рук в руки, ласково поглаживая топорище.
На краю обрыва геодезист установил свою одноместную палатку, раскатал в ней спальный мешок, разжег костер и подвесил котелок, наполненный консервированным борщом. Пришелец постоянно ощущал на себе какой-то взгляд, боясь его спугнуть, поэтому не оборачивался в сторону избушки. Подбрасывая в костер обломки сухих сучьев, постоялец оглянулся и встретился взором с карими глазами, выглядывающими из-за дерева. Лицо, вздрогнув, исчезло и появилось вновь. Строгое иконообразное лицо, обрамленное слегка вьющимися темными волосами, с поволокой томных глаз с нежностью смотрели на пришельца. Длинная коса, свесившись на грудь, украшала светло-серую холщовую блузку незнакомки. Лазаренко жестом ладони пригласил таежную красавицу к костру, освободив место на валежине, но незнакомка отрицательно качнула головой. «Как тебя звать?» — тихо спросил геодезист. «Мария», — шепотом ответила она, доставляющая наслаждение взору, и тихо скрылась в лесных зарослях. Хотелось догнать, но Вячеслав остановился, уговаривая себя: «Этого делать нельзя». У Лазаренко от неземной красоты заискрились глаза, в экспедиции женщины говорили про Лазаренко: «Зачем природа подарила такие красивые глаза мужчине, лучше бы наделить ими женщину, а мужчина с любыми проживет».
Завечерело, с реки потянуло прохладой. Блестела в переливах вода, чуть-чуть булькая, переливаясь в отблесках серебра. К костру подошел рыжебородый мужчина. Разговор не получался. Хотя Прохор рассказал, что видел выстроенные на вершинах гор деревянные вышки, поинтересовался, для чего это делается, живет он со своей женой Варварой, это старшая дочь Емельяна Иконникова, в соседнем распадке. Начальник экспедиции пытался втянуть в разговор Прохора, узнать все подробности о данном регионе, но не получалось. В разговоре Лазаренко упомянул, что до этого работал в Ачинске, Прохор оживился и рассказал, что родился и вырос в поселке Белый Яр, на реке Чулым — это рядом с Ачинским, школу заканчивал в этом городе и в армию во время войны в 1943 году призывался в Ачинске. А потом у молодого парня вся жизнь пошла кувырком. Воевал, через полгода ранило, попал в плен, после окончания войны из плена попал в тюрьму, обвинили в измене и предательстве, отсидел 8 лет. Вернулся домой, в Белый Яр, отец и два брата погибли на войне, мать, никого не дождавшись, умерла. Целый год Прохор пытался устроиться на работу, нигде не принимали с документами врага народа. Все соседи и знакомые проходили мимо, отворачиваясь. Прохор доказывал везде, что он никого не предавал, не изменял, его раненым забрали в госпитале, но об этом никто не хотел слушать. Любимая девушка давно вышла замуж и уехала в Ачинск. Вот тогда Прохор принял решение — уйти от людей в тайгу. Забил окна и двери семейного дома, забрал отцовскую двустволку, необходимое снаряжение и ушел в темные леса, постарался скрыться в таежной, безлюдной глухомани. Долгие годы мытарства в плену и в тюрьме приучили Прохора выживать даже в самых жестких нечеловеческих условиях. Поэтому здесь, на Под каменной Тунгуске, наедине с природой почувствовал себя человеком. Нежданно-негаданно в лесных дебрях повстречался с семьей, тоже неудачников Иконниковых. Женился на старшей дочери, и уже обзавелись двумя детьми.