Вечером послышались телеграфные сигналы азбуки Морзе. Заработала привезенная радиостанция. Мы отправили радиограмму с запросом мясных консервных продуктов. Появилась проблема с вертолетами в Кызыле: один вертолет разбился в горах, второй находится на капитальном ремонте, а третий улетел в Красноярск на замену двигателя. Обстановка осложнялась. Работать бригадам в тяжелых горных районах без мясных продуктов очень трудно.
У меня это был первый выезд в полевую партию в должности начальника экспедиции, я даже не представлял, как можно выйти из этого положения, мне было всего 30 лет, а Петренко на 20 лет был старше меня, он исходил многие сибирские просторы и очень часто попадал в различные сложные ситуации. На второй день, вечером, начальник партии попросил меня утром провести радиосеанс с бригадами, а сам решил на лошади верхом съездить в тайгу, объяснив, что на берегу одной безымянной речушки он видел солонцы, поэтому решил съездить и проверить, если имеются свежие следы копыт оленей, то на ночь можно поехать на ночную охоту. Я закончил радиосеанс с бригадами, затем вышел к речке и увидел скачущего на лошади Василия Ильича. Я направился навстречу и увидел привязанную к седлу заднюю часть оленя. Оказывается, Петренко, подъезжая к солонцам, увидел там оленя, одним выстрелом из карабина застрелил. С собой не было топора, поэтому сумел только отделить заднюю часть. Теперь нужно ехать за остальным мясом. Петренко радовался, что две недели бригады мясом обеспечены. Мы заседлали с ним лошадей, взяли третью оседланную лошадь для вывоза мяса и оправились. Анна нам строго наказывала: забрать все кишки, она наготовит колбасы, не выбрасывать ноги и голову — это всё пойдет для холодца, надавала нам много брезентовых со склада мешков, чтобы все мы разложили и привезли. Ехали мы быстро, торопились, Петренко говорил, что день очень жаркий, могут налететь мухи, да и разные грызуны могут попробовать свежее мясо.
Подъезжая к солончаковой бровке, мы увидели около оленьей туши что-то темное и очень огромное. Остановились, Василий Ильич вытащил бинокль, взглянул и ахнул: медведь жрет наше мясо. Петренко оставил меня с лошадьми в укрытии лиственничной поросли, а сам с карабином в руках на четвереньках стал быстро передвигаться в сторону медведя. Я привязал лошадей к дереву крепко-накрепко, зная, что если лошади почувствуют медведя, то удержать их будет очень трудно. А сам в бинокль стал наблюдать за развивающимся событием. Медведь увлеченно занимался свежим мясом, иногда наступал ногой, раздирая тушу оленя, впивался зубами, наслаждаясь вкусной пищей. Начальник партии был совсем близко у цели, очевидно, выбирал удобную позицию, чтобы выстрелить с упора, а главное — не промахнуться и попасть в грудь, в область сердца. Наконец-то грянул выстрел, лошади вздрогнули, насторожили свои уши, но быстро успокоились. Топтыгин вскочил на задние ноги, взревел, в это время раздался еще один выстрел, и бурая громадина рухнула. В момент рева медведя лошади встрепенулись, вздрагивая, начали дергаться, но вскоре затихли. Петренко быстрыми шагами направился к солончаковой бровке. Я остановил лошадей и бросился за ним.
Огромнейший коричневый медведь лежал, распластавшись на белесой солончаковой почве, истоптанной многочисленными копытами разных размеров. Василий Ильич вытер со лба пот, несколько волосинок прильнули к его вспотевшему высокому лбу, и только сейчас я заметил седые волоски в его темной густой шевелюре. Василий Ильич предложил умыться в ручье, затем приступить к разделыванию, заметив, что мяса бригадам теперь хватит на целый месяц. Перехватив мой сомнительный взгляд, он сказал, что зимой, когда будет свободное время, расскажет, как однажды он с голоду чуть собаку не съел. Разделывание топтыгина затянулось до позднего вечера. На базу партии мы привели лошадей, навьюченных мясом, с появлением на небе первых звезд. Теперь предстояла большая, кропотливая работа у Анны, но она отнеслась к этой работе очень приветливо, объяснив, что теперь бригады будут работать, а мясо завтра же начнет консервировать. Мы предложили свои услуги в качестве помощи, но Анна категорически отказалась. Я увидел, что на столе стояли десятки стеклянных литровых банок, подготовленных к дезинфицированию. Я удивился, где же она их взяла, оказывается, в этих банках были завезены различные консервированные борщи, щи и т.д.