Наконец, уткнулись в обомшелый остов хвостовой части самолета. Вспотевший Земляницын опустился на колени. Несколько минут он стоял в этой позе, склонив на грудь голову. Всплыли в памяти фронтовые годы, Николай вначале летал вторым пилотом на бомбардировщике у Земляницына. Однажды возвращались после бомбежки, попали под обстрел, кое-как дотянули до своих за линию фронта, и самолет рухнул. Тогда Николай вытащил Земляницына в бессознательном состоянии, самолет взорвался. Оба очнулись с тяжелой контузией в госпитале. В тот раз оба поседели. После выздоровления Николай тоже стал командиром самолета, летали с ним на самолетах в паре. Здесь, над горой Тутанчана, летели в паре.
Двадцать лет назад самолет по каким-то причинам упал и развалился. Хвостовая часть была втиснута между стволами деревьев. Носовой отсек протаранил склон горы, забурившись в недра вечной мерзлоты. Земляницын пытался разворотить сплюснутую переднюю часть корпуса, с надеждой отыскать хоть какие-то останки экипажа и своего друга. За два десятка лет в этой безлюдной чащобе мелкие и крупные хищники поработали капитально, даже все кожаные ремешки изгрызли. Но не только грызуны были обитателями разбитого корпуса. По всем признакам в фюзеляже медведица выпестовала не одно поколение медвежьих потомков. Корпус служил берлогой для медведей долгие годы, он оказался в удачном для них месте, на склоне горы, в густых зарослях. При падении самолет сломил пару лиственниц, которые, упав на фюзеляж, перекрыли кронами вход в корпус, оставив небольшой лаз. Пол берлоги был устлан толстым слоем сухого мха, который медведи натаскивали годами. Вокруг места катастрофы валялось много различных деталей, которые оказались вросшими и втоптанными бурыми хозяевами тайги. По испражненным кучам в окрестностях падения самолета можно было сделать вывод, что горы Тутанчана служили роддомом многих поколений буреньких медвежат. Земляницын ходил вокруг, вытаскивал из-под земли куски обшивки, обтирал рукавом мох, всматривался в детали. Нашел покрытую мохом сплюснутую фляжку, положил ее в рюкзак.
Вечерело. Нужно было возвращаться к озеру, но Земляницын уходить не хотел. Медведев стал уговаривать своего напарника идти обратно, чувствуя, что у него появляются какие-то отклонения. В это время прилетел гидросамолет, прогрохотал прямо над головами. Это подтолкнуло их возвратиться к озеру. Закончилось обследование объекта, и рекогносцировщики возвратились в экспедицию.
После поездки на гору Тутончана Земляницын стал часто болеть, врачи не могли определить диагноз. Потом положили его на обследование в больницу, и там он остался надолго.
Хозяйка метеостанции
Володя Базаев работал у меня в партии два года. Володя окончил топографический техникум и был распределен в должности топографа в нашу экспедицию. Мне с ним работать было легко. По натуре Володя был очень скромный, сдержанный, умеренный, простой и нехвастливый. Не предъявлял высоких требований к спецодежде и лагерному экспедиционному оборудованию. Его душевная мягкость позволяла уживаться в любом коллективе. Он никогда не рвался в передовики, но не был и среди отстающих. Таких обычно называли «середнячками».
Несколько лет наша партия занималась картографированием Саян. Володя выполнял комплекс топографических работ, на последние дни полевого сезона у топографа оставался небольшой участок, на котором предстояло отдешифрировать удаленную часть объекта. На эту удаленную окраину Саянских хребтов можно было добраться только на вертолете. Объем работ для обследования был рассчитан на три четыре дня. В центре участка находилась действующая метеостанция. Володя сдал мне все полевые работы, уволил рабочих и находился в ожидании вертолета, приготовив в полет спальный мешок и рюкзак с продуктами.
Наконец, вертолет прилетел, и мы с Базаевым полетели на метеостанцию. От рабочих топограф отказался, просил прилететь за ним через неделю. Вертолет сделал круг, метеостанция, далеко затерявшаяся в альпийской зоне Саянских гор, состояла из двух больших деревянных домов барачного типа с различными хозяйственными пристройками. Обозначенная вертолетная площадка располагалась рядом с домами. Из дома к вертолету направлялся обросший мужчина, тяжело удерживая на руках женщину с бледно желтым лицом, за ним торопливо шла девушка с узлом и одеялом в руках. Обросший тувинец, начальник метеостанции, объяснил, что это его жена очень разболелась, и просил увезти его с женой в больницу. Дочь, метеоролог Аннушка, с годовалой дочкой остается на станции. Высокая, стройная девушка с косым разрезом глаз шоколадного цвета, наполненных слезами, укладывала светловолосую мать на одеяло в вертолете, целуя и успокаивая голубоглазую матушку.