Артём ничего не успел ответить, когда Хам со всего маху засадил Сорокину сокрушающий прямой удар в нос! Сорокин отлетел в сторону своей машины метра на три.
— ФБР! Сука, будешь отвечать на все вопросы! — закричал Хам, подняв Сорокина с асфальта, двинув его ещё раз головой о машину.
Артём испуганно смотрел по сторонам, он хотел, чтобы никто не увидел происходящего.
— На баб решил посмотреть, сука, так потом посмотришь, а ща говори про дело отца Артёма! И живо! — пригрозил Хам Сорокину.
— Какое блин Федеральное Бюро Расследований? — придя в себя, но ничего не понимая, запричитал Сорокин, — Я полицейский!
— Хана тебе, полицейский! — достав ствол, Хам засунул ему его в рот. — Или говори, сука, или замочу!
Сорокин закивал головой, Артём подошел к нему и начал расспрашивать о следствии. Прошло больше полугода, но, как оказалось, Сомова так никто и не проверял.
— Я же просил! — крикнул Артём Сорокину.
— Артём, прости, мне сказали, что ты психом стал! — повторял тот снова и снова. — Мне говорили, что у тебя крышу снесло!
— Так, короче, ща едем в мусарню, и ты при нас начинаешь шмонать базу! — заявил Хам, кинув Сорокину салфетку. — Вытрись и поехали!
Сорокину ничего не оставалось делать, и они поехали в отдел. Когда они зашли внутрь, у Сорокина постоянно шла кровь из носа, похоже, он был сломан.
— Ищи, Сорока! Ищи! — раз за разом повторял Хам.
Другие сотрудники полиции с подозрением смотрели на происходящее, но они вспомнили Артёма, когда он пошел к ним и объяснил, что Сорокин по просьбе ФСБ ищет одного парня в базе данных. Чувствовал он себя неловко, но Хам вёл себя так уверенно, что никто даже ничего не спросил…
— Нашли! — крикнул Хам.
Артём подошел, и они начали читать про Михаила Сомова. Оказалось, что именно его шесть лет назад арестовал отец Артёма за торговлю наркотиками. Выйдя из тюрьмы, Сомов захотел отомстить, он специально или случайно встретил Юрия на заправке и решил убить его. Всё сходилось. Хам объяснил Сорокину, чтобы тот завтра немедленно начал разрабатывать эту версию, и Сорокин пообещал всё сделать. Он был ужасно испуган. Хам отвез его назад к бару, а сам вместе с Артёмом отправился домой, где полночи они пили виски и нюхали порошок.
Утро было тяжелым. На свой страх и риск Артём один поехал в отдел полиции. Его пропустили, у Сорокина была наложена повязка на лицо, под глазами были большие синяки.
— Спасибо за вчера! — обиженно заявил Сорокин. — Можно было бы и вежливо попросить! Я виноват перед тобой, поэтому не буду жаловаться, к тому же ты чертов шизофреник, и тебя не посадят!
— Что по делу? — спросил Артём.
— Опера работают! — ответил Сорокин. — Поехали домой к Сомову, его задержат. Потом допросим, проверим всё, не переживай! Процедуру ты знаешь. Я тебе позвоню!
— Здравствуй, Артём! Ты больше не полицейский! — сказал сзади стоящий полковник Щедров. — Что ты тут делаешь?
— Я потерпевшая сторона, проверяю, как следствие идет! Имею право! — с саркастичной ухмылкой ответил Артём, после чего направился к выходу.
— Мы тебя будем держать в курсе всех дел! А теперь иди домой и отдохни! — крикнул ему вслед Щедров и попросил Сорокина зайти к нему.
Вечером Артём сидел в родительском доме, когда к нему приехал Хам. Он привёз бутылку виски и порошка, закинувшись всем этим, они разговорились. Состояние Артёма было вполне сносным, он не пьянел от кокаина. Много расспрашивал о Приходе, о душах и сущностях. Хам охотно делился с ним информацией.
— Почему тебя зовут Хамом? — вдруг с улыбкой спросил его Артём.
— А чё, не заметно почему? У меня манеры хамские! — смеясь, ответил Хам.
— А как твое настоящее имя? — снова спросил Артём.
— Имя не важно, важно, чтобы человек хорошим был. А фамилия моя — Хамский! — гордо произнес Хам.
— Да я понимаю, — ответил Артём и засмеялся.
— Может, баб закажем? — громко спросил Хам.
— Я сейчас не в том состоянии, мне ещё в психушку идти, а ты меня поишь и наркотой кормишь! — смеясь, ответил Артём.
— Ничего, с этими мы тоже как-нибудь разберёмся! Скоро ты вступишь в нашу секту! Будешь изгоняющим бесов, как я, а может, и лучше, кто знает! — ободрял его Хам. — Хотя ты не настоящий же контактирующий, а я настоящий, потомственный, бывалый уже! Я с детства видел всех этих чертей, родители у меня такими же были. Вот меня Даня и приставляет к таким, как ты! Потом ругает, правда, что я вас порчу, ну а как иначе!
Хам говорил долго, а Артём сидел и слушал его. Так весело и беззаботно он ещё никогда не проводил своё время. Хам держал Артёма в тонусе, не давал грустить.