Детектив подошел еще ближе и стал рядом. В нескольких метрах лазурную гладь возмутил чей-то плавник.
- Разве на атоллах бывает туман? - Спросил человек, проведший здесь ночь.
- Значит, бывает...
Далее снова пауза и еле слышное дыхание.
- Бельмонт.
- Мм?
- Зачем мы это делаем?
- Кто-то должен этим заниматься.
- Но я не хочу. Я ненавижу убивать.
Тот, кто определил убийцу еще до его первого преступления, приложил палец к губам, тихо добавив:
- Не буди Ее, пожалуйста. Она так счастлива, когда играет, - Бельмонт впервые в этой жизни испытал неподдельную радость.
- Что дальше? Что будет со мной? Что ждет меня там, когда я умру?! - Вскричал человек, энергично встряхнув руками и вплотную приблизившись к Бельмонту.
- Все опять повторится. И будет повторяться, пока ... (детектив произнес это одними губами) не наскучит, - никаких сторонних эмоций, кроме радости и спокойствия, нельзя было разглядеть в его сапфировых глазах. Тем временем, они у него были по-настоящему бездонными. С яростным криком преступник замахнулся и совершил удар, в который вложил всю свою злость и негодование. Раздался хруст. Бельмонт покорно рухнул на песок, даже не потрудившись вытащить руки из карманов. Кровь, выступившая чуть выше брови, уже заливала глаза. Убийца посмотрел на вдавленную среднюю костяшку кулака, и с еще большей свирепостью рухнул на колени и принялся рвать одежду на пришедшем. Сил его хватило даже на то, чтобы разорвать плотную ткань пиджака. Руки человека покраснели, вены вздулись, а лицо свернуло в страшной ухмылке, той самой, которую видели все его жертвы. Длинными, грязными ногтями он надавил на живот Бельмонта и проник внутрь. Детектив безучастно смотрел вверх, еще больше раздражая преступника. Петли тонкого кишечника разметались по песку. Вырванное сердце булькнуло в воду, тут же окрасив ее маленьким медным облачком. Селезенка, почка, хруст позвоночника. А затем убийца с нечеловеческим воплем проломил череп Бельмонта. Будто это и не кости были вовсе, а трухлявое дерево. Не человек, а тряпичная кукла. Когда он встал, все его тело было в крови. Багровые струйки стекали с щек, между ключиц, по животу и к ногам. Он опять это сделал, но... Стоило лишь дергающимся глазам обнаженного моргнуть, как снова все вокруг стало тихим и прекрасным. Ничего не было. Ни плавающего у берега сердца, ни разорванного пиджака, ни выпущенных кишок. Даже следов на белом песке было не разобрать. Но кровь осталась. Щекоча кожу, скатываясь вниз, на вкус она ничем не отличалась от обычной. Такая же солоноватая. Лицо мужчины приобрело прежнее выражение, и он прикрыл его ладонью. Из-под пальцев потекли слезы. Усатый карп ударил хвостом о воду и ушел на дно.
Джеймс наконец разогрелся и лег под штангу. С импульсивным пыхтением загруженный гриф вздымался и опускался, за каждый сантиметр пути награждая пользователя болью в мышцах. В тренажерном зале было очень душно, пахло потом и железом. Этот запах ни с чем не спутаешь. Неподалеку сидел Бельмонт, мешая в руках карточную колоду. На глаза ему попался джокер, интересная роль у этого изогнутого шута в игральном мире. Ведь он совершенно безликий и в его лукавых глазах может отражаться абсолютно любая карта. И тем не менее, именно этот зашторный исполнитель является самым запоминающимся. До чего же он искусно изображен. Изящный и пугающий...
- Мистер Бельмонт!
- А? - Встрепенулся детектив, выронив всю колоду, кроме того самого джокера, зажатого указательным и средним пальцами.
В зал вошел молодой офицер. Ведущий дело безучастно смотрел перед собой.
- Сэр, на Хайолдри еще один.
Джеймс грузно приблизился, тяжело дыша после очередного подхода.
- Я скоро вернусь, мистер Полиган, - бросил Бельмонт здоровяку, уже скрывшись в узком коридоре вместе со служащим.
- А! Ну и вонь!
- Пора бы привыкнуть.
У заброшенного дока сновали полицейские. Под ногами хрустел снег, густой пар рывками выходил из хохочущих ртов. Они бы и рады покинуть это место, да служба не позволяла. И приходилось шутить, чтобы страх совсем не завладел ими. Они ждали того, кто придет и все расхлебает за них. Ведь это его работа.
- Скоро вы привыкнете. Наши врачи с аппетитом уплетают пончики, дыша этим смрадом, - Бельмонт незаметно подобрался к двум стажерам, глазеющим на труп. Под лестницей, идущей вдоль всей боковой стены пристанища кораблей, была небольшая каморка. Пост охранника, кабинет бригадира или что еще - неважно. Важно было то, что именно над этим небольшим пространством лестница обрывалась, так что снег через дырявую крышу благополучно укрывал обломки на полу. К торчащему куску лестницы была прилажена цепь, на конце которой крепился изогнутый крюк мясника. Этот-то крюк и пронзал ржавой сталью голову несчастного, разрывая левое ухо и выходя из правого. Туловище мужчины было лишено конечностей и походило на вывернутый старый вязаный носок, все затяжки и узлы которого обнажались. Вывалившиеся внутренности были хаотично разбросаны по снегу. Пахло действительно ужасно. - Где его руки с ногами? - Полюбопытствовал детектив.