Жизнь под гнетом новой власти оказалась для меня не такой уж тяжелой. Никому не было до меня дела и я могла спокойно помогать сражающимся с Тем-Кого-Нельзя-Называть и его клевретами. Не раз мне доводилось приютить у себя тех, кто скрывался от преследований Министерства. Я снабжала их провизией, предоставляла им временный кров, ухаживала за больными - в меру моих слабых сил. Как сквиб, я не могла принести другой пользы, но и это было уже немало. Некоторые из моих «постояльцев» сообщали мне новости из Министерства и из Хогвартса. Я до сих пор выписывала «Пророк» и была осведомлена, что кресло Дамблдора досталось «проклятому узурпатору» - это было самое мягкое выражение, каким спасенные мной волшебники называли Снейпа. У многих из них дети учились в Хогвартсе и писали им о зверствах нового директора и двух Пожирателей смерти по фамилии Кэрроу. Так мне стало известно о случае с мечом Гриффиндора.
Я ведь первой там заподозрила фальшь, а уж после еще пары рассказов, подозрения мои и вовсе укрепились. Да кто бы стал слушать такую как я - полусумасшедшую старуху-сквиба, живущую в одиночестве с кучей кошек, не говоря уж о том, что то, что я напридумывала, мне и самой представлялось невероятным. Я решила ждать.
К тому же больше меня беспокоило полное отсутствие известий о Гарри. Как и все, я верила в мальчика, знала, что он победит. И так хотелось, чтобы это случилось поскорее…
Весной у меня редко стали появляться «постояльцы» и я поняла, что, возможно, волшебники готовятся к чему-то серьезному. Впервые мне стало обидно, что я сквиб и ничем не могу им помочь - я ощущала себя такой никчемной и бесполезной, как никогда в жизни. Многие из них наверняка погибнут, а я сижу у себя в доме беспомощная…
Впрочем, битву за Хогвартс, выиграли и без меня. О подробностях мне сообщили уже после - все те же ребята из Ордена. Гарри сам через два дня явился ко мне - поблагодарить за мою помощь, ну и все расписал, до последней черточки. И историю Снейпа в том числе. Сильно он огорчался, каялся, да толку-то! После драки кулаками не машут! Я ж с ним тоже кое-чем поделилась - о его матери и о бабушке. И о любви…
Давно еще, в дни моей юности, мои родители говорили мне о том, что молодые люди очень часто зовут любовью свои, безусловно, прекрасные и трепетные чувства. Только в одних сердцах, тех, что считают мягкими да нежными они - что горный ручей. С гор он бежит громко, весело, как вниз падает - кругом от него стоит шум, да рокот. В долине же ручей этот мал и неглубок, так что его уж и не видать вовсе. Часто так происходит, слишком часто. Но есть такие сердца, что с виду вроде камня, скалы. Словно из гранита - тверже и быть не может. И коли врезалось чувство в такую скалу - так ничем его оттуда не вытравишь, не выбьешь. Даже время его не разрушит, разве что только вместе с самой скалою. Да и тогда оно останется даже на ее обломках.
После ухода Гарри долго я эти слова припоминала, вместе со всем, что знала о Лили, со всем, что мне сказала ее мать. А может и вправду, сердце из гранита - не так уж и плохо? Что и говорить - на глазах у меня сбылась для юной и прекрасной девушки сказка о «рыцаре без страха и упрека», да только не так, как она про то думала.
Глава 31
Драко Малфой.
С самого раннего детства я стремился во всем походить на моего отца. Он был для меня кумиром, непогрешимым и идеальным. Я даже испытывал к нему не столько сыновнюю любовь, сколько почтение, смешанное со страхом. Нежность моя принадлежала матери, которая обожала меня. Я гордился тем, что она, Нарцисса Малфой, всегда такая холодная и сдержанная на людях, со мной становилась совершенно иною - ласковой, любящей, заботливой. Только теперь, после ее поступка с Поттером, я понимаю, насколько сильно она любила меня и как мало я ценил ее любовь и заботу.
Отношения моих родителей всегда казались мне образцом семейного счастья. Я, подобно своему отцу, не очень-то верил в сентиментальные бредни о вечной любви и прочих глупостях. Отец женился на маме по воле своих родителей и ни разу за всю жизнь не пожалел об этом. Да и как он мог пожалеть, если его родители подобрали именно такую женщину, которая могла достойно сохранять честь древнего чистокровного рода Малфоев. Мама соответствовала всем требованиям, которые выдвигались ими. Она была красива, умна, образованна, происходила из не менее древнего чистокровного рода, была известна своим сдержанным, но гордым характером - то есть представляла собой во всех отношениях идеальную партию. Я всегда считал, что мой отец сделал самый удачный выбор и когда придет время, то его выбор для меня будет столь же удачен. В этом не могло быть сомнений, и я никогда не желал иного. Главное - найти подходящую пару, а любовь - выдумка достойная сентиментальных гриффиндорцев. Мог ли я подумать, что человеком, который разуверит меня в правильности этого убеждения будет никто иной, как Северус Снейп?