То, что я сделала, было нехорошо, но мной словно что-то завладело - я не могла ничего поделать с собой. Подошла и осторожно открыла дверь пошире. Там было совсем темно, я даже не знала, что делать. Тогда я распахнула дверцу настежь, чтобы свет из кабинета проник в комнатку. Она была совсем маленькой. К моему удивлению, там не оказалось вообще ничего интересного, кроме задрапированного черной тканью стола, на котором горела одна-единственная свеча. Белая. Просто ослепительно белого цвета, я никогда раньше подобного не видела, ее, наверное, специально так заколдовали. Не успела я подумать, что это может значить, как у меня возникло ощущение, будто сейчас кто-то войдет и мне лучше вернуться. Тогда я быстро захлопнула дверь, отскочила обратно в кабинет и вернулась к своей работе. Правда, она все равно не клеилась. Но мое предчувствие меня не подвело - на пороге возник хозяин кабинета с перекошенным от гнева лицом, так что я даже испугалась, что он все видел, но потом поняла, что гнев профессора вызван, скорее всего, кем-то другим.
Несколько секунд профессор Снейп молча стоял посреди кабинета и смотрел сквозь меня, точно я в одно мгновение стала призраком, потом резко приказал немедленно убираться отсюда. Я попыталась напомнить, что еще не закончила свою часть отработки, но тут он окончательно вышел из себя. Право, ему не следовало так злиться… Он сказал, чтобы я сейчас же ушла или он сам вышвырнет меня за дверь. Видя, что он в таком дурном настроении я сочла за лучшее подчиниться.
Когда я пришла в Большой Зал, праздник был уже в разгаре - играла музыка, плясали огоньки от свечей, вставленных в тыквы, столы были полны всяких лакомств - в общем, все было очень мило. Я села за наш стол. Ребята шутили, смеялись, болтали, даже Гордон, похоже, уже на меня не сердился. Во всяком случае, смотрел он на меня также как всегда - как на…странную. За столом учителей тоже было явно весело - директор Дамблдор как раз в этот момент пил за что-то с нашим деканом, профессором Флитвиком. Рядом беседовали профессор Макгонагалл и профессор Спраут. Профессора Снейпа не было, но никто не удивлялся его отсутствию. Должно быть, все уже привыкли к этому. Я смотрела на ярко освещенный, нарядный зал, на веселившихся ребят и учителей и вспоминала ту маленькую комнатку со столом и свечой. При мысли, что бедный профессор сидит там сейчас один, пока вся школа веселится и развлекается здесь, у меня от жалости наворачивались слезы. Почему я была так уверена, что все именно так, не мог бы объяснить никто, даже я сама. Но я почему-то ЗНАЛА, что когда я сижу вот здесь, за столом Рэйвенкло, этот человек стоит на коленях в полной темноте, возле стола, на котором горит белая свеча. До сих пор не совсем ясно, что это было. Думаю, профессор Трелони назвала бы это «видением» или «внутренним оком», но я знала. Просто знала, хотя у меня нет дара ясновидящей.
В последующие годы я долго думала о комнатке и свече и о смысле своего видения. Сблизившись с Джинни, я узнала от нее историю с дневником Реддла и про то, что первый случай тогда произошел как раз на Хэллоуин. Конечно, услышав такое, и пухлый заглот понял бы, что между всеми этими совпадениями есть связь. Только я не стала никому говорить о своих догадках - мне все равно бы не поверили. После нашего путешествия в Отдел Тайн, где мы дрались с Пожирателями Смерти, Гарри, Рон, Гермиона, Джинни и Невилл стали моими друзьями. Но, похоже, они все равно считали меня немного чокнутой, в особенности Рон. К тому же я видела, как Гарри переживает из-за гибели своего крестного Сириуса Блэка и еще мне было известно, что они с профессором Снейпом…не понимали друг-друга. Мне было очень жаль Гарри, я пыталась его немного утешить тогда, в день прощального пира, на моем четвертом курсе. Я даже сказала ему про свойства Арки, ведь он же тоже слышал голоса умерших людей в Министерстве. Я говорила ему, что он обязательно встретится со своим крестным, как я с моей мамой. Ведь они же всегда с нами, их нужно только увидеть. Возможно, Гарри мне не очень-то поверил, но зато я сильно сблизилась с ним и его друзьями. Я даже нарисовала их портреты на потолке моей спальни, чтобы даже на каникулах мы были вместе. Я каждый день разговаривала с ними, ложась спать, все думала о том, как мы встретимся снова. О профессоре Снейпе и его секретах я почти забыла - впервые в жизни у меня были друзья.
Встретившись с Гарри, Роном, Гермионой, Джинни и Невиллом снова, я узнала, что Гарри в газетах не зря называли Избранным. Я всегда знала, что он особенный и уж если кто и способен справиться с Тем-Кого-Нельзя-Называть, так именно он. В то же время я сознавала, как ему тяжело. А еще я утешала Гермиону, которая страдала из-за ссор с Роном, так что стала похожа на Плаксу Миртл. Да и Джинни часто делилась со мной своими чувствами. Ее сильно удивляло, что новый учитель зельеварения так восторгается Гарри, она по-прежнему беспокоилась из-за какой-то авантюры с учебником, ей было интересно, чему все-таки учит Гарри Дамблдор и почему тот в последнее время стал таким странным - будто его что-то мучает…
А потом выяснилось все сразу. Когда Гермиона сообщила нам с Невиллом по заколдованным монетам, что требуется наша помощь, мы пришли сразу. Выяснилось, что Гарри с профессором Дамблдором отправились в секретное путешествие, а мы должны следить за Драко Малфоем и профессором Снейпом, которые, как был уверен Гарри, задумали что-то плохое. Я не стала отказываться, но почему-то снова вспомнила про стол и свечу, как мне показалось, совершенно некстати. После думать об этом уже было некогда - наш декан ворвался в кабинет профессора Снейпа, возле которого дежурили мы с Гермионой. Потом профессор Снейп выбежал один, рассказал об обмороке профессора Флитвика и бросился по направлению к Астрономической Башне. Гермиона тогда не обратила внимания на его лицо, в отличие от меня. Он выглядел, как будто принял какое-то тяжелое решение. Теперь-то мы все знаем, какое, но тогда нас волновало только то, что в Хогвартс проникли Пожиратели Смерти. В Больничном Крыле, куда мы после боя доставили профессора Флитвика, Гарри сообщил нам о смерти директора Дамблдора. Это было ужасно, все были просто раздавлены, особенно учителя. Один из них оказался предателем и убийцей. Все же что-то мешало мне поверить. Гарри видел все собственными глазами, он описал все, что произошло на Башне, а я видела перед собой только Большой Зал, украшенный в честь Хэллоуина, темную каморку, стол, покрытый черной тканью и белую свечу…
На похоронах директора я также плакала и говорила те же слова, что остальные. Я слышала, как Гарри клялся отомстить убийце, как его проклинали все учителя и ученики, как работники Министерства обещали его непременно найти и наказать. Однако какая-то крошечная часть меня упрямо твердила: здесь что-то не так. А я гнала от себя ее голос.
Все каникулы я напряженно ждала, что же будет теперь. О смене власти мы с отцом догадались сразу, а вскоре в газетах появилось и сообщение о назначении Снейпа директором Хогвартса. Мой отец, конечно, сказал, что он будет бороться - печатать в «Придире» обо всем, что происходит и что должны знать люди. Я же тоже решила, что буду бороться, вместе с Гарри, Роном, Гермионой, Джинни и Невиллом. И все остальные ученики будут бороться. Поэтому я должна была вернуться в Хогвартс.
Лишь первого сентября неожиданно обнаружилось, что бороться нам предстоит без Гарри, Рона и Гермионы. Некоторые ребята думали, что они скрылись, но мы с Джинни и Невиллом не сомневались, что они тоже борются. Как сказала Джинни, они воюют сейчас за нас всех и мы обязаны сделать все, чтобы им помочь. Учителя поддерживали нас. Все, кроме Кэрроу, конечно. Эти двое и Снейп были нашими общими врагами, против которых объединилась вся школа, за исключением, может быть, студентов Слизерина.
Идея украсть из кабинета директора меч Гриффиндора принадлежала Джинни. Мы с Невиллом сразу согласились, хотя знали, что без пароля не сможем ничего сделать. Пароль был главной трудностью. Профессор Дамблдор чаще всего в качестве пароля для своего кабинета выбирал названия своих любимых сладостей, но я сомневалась, что Снейп любит сладости. Несколько ночей Джинни с Невиллом безуспешно пытались угадать замысел Пожирателя Смерти. Они перебрали все, что, по их мнению, могло быть связано с Темными искусствами, со смертью, войной, страхом, злом, а также Слизерином и чистокровными волшебниками. Все оказалось безрезультатно. Невилл был в отчаянии, а мы с Джинни чувствовали, что ответ где-то близко, просто мы никак не можем его поймать. В конце-концов, мы просто решили спрятаться где-нибудь поблизости от кабинета и надеяться, что нам удастся подслушать кого-то из тех, кто приходит к директору. На третью ночь нам повезло. К нашему изумлению, паролем оказалось слово «лилия». Джинни заявила, что это наверняка специально, чтобы было труднее догадаться. Впрочем, у нас было слишком мало времени, и мы поспешили схватить меч и потащили его по лестнице. Тут-то нас профессор Снейп и поймал. Он отобрал у Джинни меч и сказал что-то обидное. Она закричала на него, начала обзывать разными грубыми словами, как его ненавидит и она и все мы, она желала ему страшных вещей, обещала, что он поплатится за все, что она надеется станцевать на его могиле и всякое другое. Он молча выслушал ее и ничего не сказал. Невилл попытался успокоить Джинни, отвел ее в их гостиную. Все в школе боялись, что с нами в наказание сделают что-нибудь ужасное. А нас почему-то просто сослали к Хагриду. В Запретном Лесу мы были в безопасности больше, чем в Хогвартсе. Кэрроу не могли нам ничего сделать. Учителя долго обсуждали странно мягкое наказание. Вскоре произошло еще несколько загадочных случаев, которые никто никак не мог объяснить. Мы с Джинни были уверены, что за всем стоит один и тот же человек. Вот только кто?