– Какой же ты нетерпеливый!
– Удивительно. Вы тоже это видите?
– Да.
– Возможно, никто не знает о существовании этого места?
– Как будто кто-то ровненько срезал половину горы.
– Вы когда-нибудь слышали о чем-то подобном?
– Никогда. У меня мурашки по спине.
– У меня тоже, но по другой причине. Я вижу костер.
– Где?
– Там, слева. Его легко пропустить. Он, должно быть, очень далеко, выглядит как маленький светлячок.
– Там действительно что-то есть.
– Подойдем ближе.
– Ни в коем случае. Мы не знаем, кто это может быть.
– Наверняка туземцы. Они нам никогда ничего плохого не делали. Извините, господа, что вам придется расстаться с азартом первооткрывателей, но самое время спросить дорогу.
– В принципе, да.
– Согласен.
У костра сидел голый старик. Его не удивил вид четырех путешественников. На каждый вопрос он отвечал сдавленным хихиканьем, потом вставал, подскакивал на худых ногах, указывал на луну и снова замирал у огня. Мужчины посовещались шепотом и стали искать место для ночлега. Как можно дальше от голого безумца. Далеко они не ушли.
Вдруг старик вскочил, пинками раскидал горящие ветки и начал плясать. Он спазматически выгибался, топал, валялся в раскаленной золе и все время вопил, бормотал, рычал. В какой-то момент он бросился вперед и упал на голову. Что-то треснуло. Старик неподвижно застыл. Вокруг тела быстро образовалась черная маслянистая лужа, в которой отражалась луна. Мужчины потрясенно посмотрели друг на друга, но прежде чем кто-либо успел что-то сказать, раздались громкие шлепки босых ног.
Они обернулись.
– Боже мой, что это?
– Похоже, обезьяна.
– Ты когда-нибудь видел такую большую обезьяну?
– Да, в кино.
– Давай выбираться отсюда.
– Что она делает?
– Танцует. Кажется.
– Пошли отсюда.
– У нее что-то в руке.
– Может, это фонарь?
– Нет. Она крутит им во все стороны, но он по-прежнему светится равномерным холодным светом.
– Как полная луна.
– Именно. Очень похоже на луну, даже пятна такие же, но…
– Но что?
– Она исчезла! Ее нет!
– Чего нет?
– Луны! Она же была. А теперь на небе только звезды.
– Невозможно.
– Что здесь происходит?
– Какого хрена мы еще ждем?! Сматываемся!
– Тихо! Я его не слышу.
– Кого?
– Старика.
– Ты с ума сошел? Он же мертв.
– Он что-то говорит.
– Я не хочу это слышать. Это какое-то безумие. Может, дым от костра вызывает галлюцинации? Нам надо немедленно покинуть это место.
– А я хочу знать, что он говорит. Скажи.
– «Танкуни, танкуни – луна играет с обезьяной».
– Мне нужно проснуться.
– Мне тоже, но я не могу пошевелиться.
– Я тоже.
– И я.
– Погодите, я, кажется, могу…
Саймон дернулся и упал. Он посмотрел вверх на массивную необъятность луны и в ужасе закрыл глаза. Скала бесшумно опустилась на скалу.
Манакум
Халцедоновый корабль вовсе не был кораблем, и Друссу вообще не следовало приближаться к нему. Однако у Ивви было иное мнение. Он научил Друсса вызывать колебания в молекулах воды и извлекать из них тепло, а когда счел, что тот в достаточной степени овладел этим чрезвычайно полезным навыком, сразу же отправил ученика в порт и велел ему найти вход в халцедоновый корабль.
Какой вход? Какой корабль?
Ведь каждый житель этого проклятого города знает, что это всего лишь огромный бурый кристалл, растущий со дна озера. Он длинный и широкий, напоминает недостроенный мол и успешно справляется с ролью портового волнореза. А на его плоской поверхности, выступающей из воды на высоту заминского роста, много поколений назад вырос лабиринт прилавков, ларьков и маленьких покосившихся домиков. Это Рыбный рынок, живое сердце портовой торговли. Миниатюрный город в городе. Место, которое никогда не спит и просто кишит всевозможными торговцами, пронырливыми агентами купеческих гильдий, рыбаками, моряками, ищущими работу, попрошайками, мошенниками и, конечно же, гвардейцами. Последних здесь всегда особенно много, потому что ни одно другое место в Линвеногре не дает им такой возможности воспользоваться кулаками, зубами или когтями. Хотя, судя по всему, не только это их сюда привлекает. Друсс не знал, насколько это правда, но по городу упорно ходил слух, будто здесь можно нелегально купить молодых заминских головастиков, считающихся у взрослых особей самым большим и мрачным деликатесом, которым не прочь тайно полакомиться даже члены Совета. Возможно, это всего лишь клевета, сочиненная перусами, но достаточно на мгновение погрузиться в гомон, гвалт, смрад и хаотическую суматоху Рыбного рынка, чтобы сразу в нее поверить.