Мои губы поджались.
— Ди…
— Он — мой брат, Кэти. Я люблю его. И ты — моя лучшая подруга, даже несмотря на то, что в последнее время тебе не слишком хочется ею быть. — Она блеснула мимолетной улыбкой, прежде чем продолжить: — Поэтому у меня ощущение, будто я оказалась зажатой между вами двумя. Я понимаю, что никто из вас не хотел этого, но мне так хочется, чтобы… вы оба были счастливы.
Теряясь в догадках, каким образом наш разговор перешел в это русло, я села на диван и вздохнула:
— Ди, все это достаточно сложно.
— Это не может быть настолько сложно, — возразила она тем же тоном, которым когда-то терзала меня на эту тему Лесса. — Вы нравитесь друг другу, и, я знаю, что Дэймон рискует очень многим, завязав с тобой отношения, но… это его выбор. — Ди села рядом со мной, буквально излучая энергию. — Что бы ни было, вам надо обо всем поговорить или… не знаю… уступить своей страсти.
Я прыснула со смеху.
— О мой бог, ты это серьезно?
Ди усмехнулась:
— Итак, ты пойдешь с нами на вечеринку?
Честно говоря, мне было любопытно побывать в доме Томпсонов, но я все равно испытывала сомнения.
— Я подумаю об этом.
— Обещаешь? — Она подтолкнула меня локтем. — Ты меня по-настоящему осчастливишь, если придешь.
Провести Новый год в компании друзей казалось неплохой перспективой, если учесть, что у меня вообще не было других планов. Ди пробыла у меня еще некоторое время, а потом, одолжив несколько книг, удалилась домой. Сразу же после ее ухода к нам прибыл Уилл с упаковкой деликатесов китайской кухни. Не в силах побороть чувство голода, я не стала отказываться от еды, но и дружелюбия во время ужина тоже не проявляла, несмотря на то, что мама буквально парила по кухне, щебеча со своим другом.
Когда они ушли, остаток вечера я провела за чтением. Закончив одну книгу, я сразу же принялась за другую, испытывая покой уже только оттого, что могла позволить себе отрешиться от всего и читать то, что мне нравилось. Словно вернулась прежняя Кэти — нет, не застенчивая тихоня, но та, что могла делать то, что она хочет просто потому, что ей это нравилось.
Ближе к десяти вечера я отложила книгу в сторону, размышляя над тем, стоило ли мне снова проверить местонахождение Дэймона. Что, если он все-таки поехал к складам без меня? Такое вполне могло произойти. Пытаясь отвлечься, я открыла один из сайтов местных новостей в поисках информации об исчезновении агентов МО. Я делала это каждый вечер, но результатов пока не было.
До сегодняшнего дня.
Заголовок «Чарльстон газетт» гласил:
ДВА ОФИЦЕРА МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ ОБЪЯВЛЕНЫ В РОЗЫСК.
ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ИХ ВИДЕЛИ В РАЙОНЕ ПЕТЕРБУРГА
Затаив дыхание, я бегло просмотрела статью.
Офицеров Роберта Макконела и Джеймса Ричардсона последний раз видели в пригороде Петербурга 26 декабря, после чего о них никто не слышал. Власти не комментируют характер деятельности офицеров МО в том округе, но при этом просят любого, кто располагает хотя бы малейшей информацией по этому делу, немедленно сообщить в полицию.
Под статьей размещалось две фотографии разыскиваемых офицеров. Я узнала их сразу. Нервно закрыв сайт, я снова перешла к поисковому полю и для начала вбила имя Нэнси Хашер, но, как и следовало ожидать, ничего стоящего не обнаружила. Курильщик говорил что-то о том, будто она будет не довольна, если я… окажусь испорченной.
Меня сотрясала мелкая дрожь.
Я надеялась, что найду хотя бы какую-то зацепку, связанную с ее принадлежностью к МО, но для Всемирной паутины эта женщина определенно не существовала. Следующей моей поисковой жертвой стал мамин ухажер. Я нашла сразу несколько статей, посвященных его медицинским заслугам, но не обнаружила ни одного упоминания о том, что он состоял в родстве с Бетани.
И тут мой взгляд натолкнулся на то, отчего во рту появился ужасный привкус.
Заголовок одной из статей гласил:
МЕСТНЫЙ ВРАЧ СУМЕЛ ПОБОРОТЬ ЛЕЙКЕМИЮ.
НАЙДЕН НОВЫЙ СПОСОБ БОРЬБЫ С РАКОМ!
Бегло просмотрев статью, я сразу поняла: речь шла об Уилле. В материале была и его фотография, сделанная, скорее всего, после того, как он прошел несколько курсов лечения, — выглядел он исхудавшим и изможденным.
Это было невероятно. Знала ли мама о его заболевании? То есть я, конечно, понимала, что рак не являлся поводом для того, чтобы не встречаться с человеком, но… после всего, через что она прошла с отцом?.. Могла ли она выдержать еще раз нечто подобное, если состояние Уилла ухудшится?
И если я со временем все-таки начну питать к нему какие-то дружеские чувства… если он не окажется подставным лицом, смогу ли я сама снова пройти через все это? У меня в голове не укладывалась подобная перспектива.
Я отвлеклась на пару минут, чтобы налить кружку какао, и снова вернулась к расследованию. Мои пальцы зависли над клавиатурой, в то время как щеки порозовели от чувства вины. Подавив ложные угрызения совести, я все-таки вбила в поисковое поле имя Блейка Сандерса, успокаивая себя тем, что всего лишь хотела найти его блог, о названии которого он никогда не упоминал.
Первые появившиеся заголовки имели отношение к неизвестному атлету, но к концу поисковой страницы я обнаружила то, что искала, а именно статьи об гибели семьи Блейка. Нажав на одну из ссылок, я прочитала печальную статью, посвященную смерти его родителей и сестры. О случившемся писали как о зверской расправе.
Просмотрев несколько схожих статей, я вышла на некролог о его родителях, который перевел меня на страницу похоронного бюро Санта-Моники «Солнечная арка». Что за глупость назвать похоронное агентство «Солнечной аркой»? Покачав головой, я глотнула какао и щелкнула на фотографию семьи Сандерс, размещенную на сайте бюро. Юный Блейк выглядел очень симпатично, точно так же, как и его маленькая очаровательная сестра, — мое сердце сжалось. Там были и другие фотографии, где они с сестрой играли вместе. Девочка была такой маленькой, и ее смерть — столь ужасной. Я сморгнула слезы. Какая несправедливость. Смерть вообще никогда не оперировала такими понятиями, но все же…
Я продолжала одну за другой просматривать фотографии, задержавшись на более давних изображениях отца Блейка. Они были очень похожи. Та же легкая улыбка, те же карие глаза. Рядом с отцом стоял мужчина, который показался мне смутно знакомым. Он чем-то напоминал отца Блейка, но его черты лица были более крупными. Почти все фотографии имели внизу подпись или комментарий, под этой же ничего не значилось. Открыв еще несколько снимков, я остановилась на одном, который напоминал семейное воссоединение во время праздников.
Наклонившись ближе, я поставила кружку на стол, прежде чем она успела выскользнуть из моих рук. Мое дыхание замерло, когда я наконец смогла разглядеть мужчину, стоявшего среди представителей семьи Сандерсов.
Этот человек обнимал Блейка за плечо и улыбался в объектив из-под густых каштановых усов. Согласно значившейся внизу подписи это был Брайан Воган.
Мои пальцы лихорадочно снова открыли некролог, и я просмотрела список членов семьи. Брайан Воган являлся сводным братом отца Блейка.
Боже. У меня вырвался истеричный смех. Поднявшись на ноги, я окинула комнату невидящим взглядом, в то время как парализовавший меня шок постепенно сменялся едкой злостью.
Блейк состоял в родстве с офицером МО.
Какое… совпадение.
Я начала мерить шагами комнату, задыхаясь от возмущения. Нелогичная часть моего мозга пыталась убедительно доказать, что все это действительно было всего лишь совпадением, что существовал еще один Брайан Воган, который выглядел как офицер МО. Но в конечном итоге одержала верх горькая реальность, кричавшая о том, что я позволила себя обвести вокруг пальца.
Родство с представителем МО объясняло высокую осведомленность Блейка о том, кто такие Лаксены и как именно проходил процесс мутирования. Боже, как настойчиво он выведывал, кто именно меня исцелил. И как легкомысленно и опасно он держался во время тренировок. В то время как я даже не знала, где именно он живет.