— Я все понимаю, — ответил я ему. — Если бы я сам увидел, как кто-то вскочил на стол с едой и начал разбрасывать ее ногами, я бы тоже, наверное, отреагировал примерно так же. Так что не переживайте за это. Я все понимаю.
Пока мы торчали во дворе, а потом — в серверной, слуги уже успели убрать бардак в столовой. Особенно старалась Мария, которая, похоже, приняла случившееся близко к сердцу. Завидев нас, она и вовсе отвернулась и выбежала из комнаты, пряча милую мордашку за волосами. Словно она именно себя винила во всем произошедшем.
Слуги не только убрали еду, но и сменили скатерть на столе, а также снова накрыли его блюдами, в которые я не успел или не смог наступить во время своего забега. К счастью, их осталось довольно много, так что остаться голодным нам явно не грозило.
Кен позвал одного из официантов и тихо что-то ему сказал, явно не желая, чтобы кто-то другой услышал. Но кто-то другой, то есть я, совершенно случайно оказался рядом и разобрал сказанное:
— Принеси немного икры форгов и позови профессора Шварца. И не трогай икру голыми руками, и всем передай это.
Официант кивнул и быстро ушел. Все ясно — Кен решил проверить икру с помощью какого-то профессора. Будет забавно, если ничего не найдут. Конечно, самого факта, что тут был Каров, который потом еще и пытался сбежать, уже достаточно, чтобы поверить мне, но все равно останется неприятный осадок.
— А другая еда не может быть отравлена? — спросил я с сомнением, глядя на стол, с которого убрали добрую половину блюд, но который вовсе не стал казаться пустым из-за этого.
— А вот сейчас и узнаем! — раздался голос из коридора, и в столовую вошел круглый человек в синем костюме с моноклем. — Профессор Шварц, к вашим услугам!
— Профессор Шварц — наш артефактолог, — пояснил мне Райко, хотя я и не спрашивал. — Он нам поможет.
Тут как раз вернулся слуга с баночкой икры форгов.
— Профессор, — сказал Райко, указывая на банку. — Проверьте, пожалуйста, эту икру на яды. Вероятнее всего, артефактные.
— Яды? — лицо Шварца на мгновение изменилось. — Но кто… Ох, простите… Да, конечно! Секунду!
Он полез в один карман на своей синей жилетке, достал оттуда простой полиэтиленовый пакетик с каким-то белым порошком. Посмотрел на него, поморщился, сунул его обратно, залез в другой карман, в третий, в четвертый… Да у него карманов в костюме больше, чем у Вассермана на жилетке!
— Где твои сестры? — тихо спросил я Аду, пока он искал. — И мама?
— Они ушли наверх, — ответила она. — Родители решили, что не стоит им это видеть.
В этом они были правы. С девчонок хватит и моего забега по столу.
Наконец профессор нашел нужный пакетик с коричневыми гранулами, похожими на растворимый кофе. Он посыпал икру этим порошком, который медленно опустился, и повис над блюдом, не касаясь его.
— Да, яд присутствует! — сказал профессор с довольной улыбкой, словно это были хорошие новости. — Ардалит!
— Что такое ардалит? — спросила Ада.
— Артефактный яд! — хохотнул Шварц. — Очень редкий! Он не имеет вкуса, запаха и цвета! Безопасен для человека, если не соединяется с другим артефактом. При контакте с ним становится токсичным, но только если его съесть. Убивает через сутки, а потом исчезает, так что в мертвом теле его не обнаружить! Потрясающая вещь, и очень дорогая, само собой!
Я уже знал от Ады, что артефактные яды делают из ингредиентов, полученных от разломных тварей. Если икру форгов ели, то шкуры вокусов шли на одежду, а такие вещи, как пыльца триффидов, или слюна карнифексов, например, использовалась для изготовления… Всякого. В том числе, и ядов. Дорогих ядов. Опасных ядов.
— Спасибо, профессор, — кивнул Райко. — Вы свободны. Зато теперь мы можем быть уверены, что остальная еда не отравлена, в том числе и та, что мы уже съели. Ведь в ней нет ни капли ничего артефактного.
Я без опаски положил себе жареных на гриле креветок и салат из свежих овощей, налил в бокал апельсинового сока.
— Как ты можешь есть после всего этого? — возмутилась Ада. — Надо же что-то делать!
— Не переживай, дочь, — улыбнулся Райко. — Не забывай, что мы тут все не абы кто, а сами Идзуми. Все, что нужно, уже делается. Просто успокойся и наслаждайся ужином.
Если человек говорит, что все что нужно, уже делается, значит, у него есть конкретный план действий. А значит — есть и какие-то определенные лица, на которых этот план нацелен.
— Есть идеи, кто это мог сделать? — спросил я между креветками и как бы между делом.
— Земские, — будто против воли вырвалось у старшего Идзуми, и он поморщился, словно у него ревматизм разыгрался. — Готов свой меч поставить против дырявого зонтика, что это они. Корней не успокоится, пока не получит наши доли в компании. Раз не получается по-хорошему, то они не побрезгуют действовать по-плохому.