— Как насчет того, чтобы ответить им тем же? — спросил Кен, неспешно разрезая стейк. — Так сказать, симметрично. Око за око.
— Так, хватит! — Райко поднял руку и опустил ее на стол чуть быстрее, чем следовало, отчего посуда слегка зазвенела. — А ну прекратили! Мы вообще-то за столом, и у нас ужин в честь Оле… Оникса! Так что к черту все эти разговоры о произошедшем, и не дадим позволить ему испортить наш вечер! Да, мы потеряли икру форгов, но это не повод отказываться от всего остального! Лучше расскажите, Оникс, есть ли у вас планы после Урмадана? Я мог бы поручиться за вас в нашем клане, такие люди, как вы, всегда будут нужны таким людям, как мы.
Меня работа на Идзуми не интересовала. В прошлом я сам выбирал, с кем работать, и богатые люди сами стояли в очереди за моими услугами.
Но я не стал этого говорить. Вместо этого сказал:
— Я запомню ваше предложение, но сейчас не могу на него ответить. Я не знаю, что меня ждет в Урмадане, и чем обернется учеба там.
— Не смею настаивать! — Райко поднял руки в знак примирения. — И не стоит стыдиться того, что вы простолюдин. На любом уровне социальной лестницы есть как достойные люди, так и полные…
Кто именно «полные» он не стал договаривать, но и так было понятно, что там должно быть какое-то нехорошее слово.
Вместо этого, Райко начал рассказывать о своих воспоминаниях: о учебе в университете, о том, как он строил бизнес, и о том, как встретил маму Ады.
В итоге ужин продлился часа полтора и закончился чаепитием с большим вкусным тортом, который, к счастью, тоже не содержал ничего артефактного.
— Знаете, Оникс, я подумал… — сказал Райко, отламывая кусочек торта. — Вы уже дважды нас спасли. Может, останетесь у нас на ночь? Кто знает, что может случиться. Когда на улице темно, появляются самые страшные твари.
Он улыбнулся, облизывая вилку, но было непонятно, шутит он или говорит серьезно.
— А завтра мы отвезем вас с Адой до причала, — продолжил он. — Это не составит труда, а я хотя бы частично отдам свой долг перед вами.
— Да бросьте, — махнул я рукой. — Какой долг? На моем месте так поступил бы любой. Но ваше предложение я с удовольствием приму, почему бы и нет?
Возвращаться домой в пустую квартиру не хотелось. Да и есть ли она у меня в этом мире? Это еще вопрос.
— Вот и отлично, — с удовольствием кивнул Райко. — Мне нравится, когда с людьми легко находить общий язык.
Я понимал, что Райко старается произвести на меня хорошее впечатление, чтобы я задумался о присоединении к его клану. Если бы я был другим человеком или в другой ситуации, возможно, я бы и согласился. Но не сейчас. Я слишком привык работать на себя, чтобы менять свои привычки.
Впрочем, это не мешает мне когда-нибудь потом принять предложение Райко, но на своих условиях. Сделать так, чтобы работать не на него, а с ним, как партнер. Он производит впечатление расчетливого человека, а с такими вести дела всегда приятнее, чем в одиночку.
Но это — когда-нибудь потом.
Наконец этот царский ужин закончился, и мы с Адой снова пошли на площадку для гольфа — она все хотела взять у меня реванш. На улице уже стемнело, но несколько ярких фонарей освещали площадку почти как днем.
— Смотрю, ты часто играешь по ночам? — спросил я, выбирая клюшку.
— Да, а что в этом плохого? — она пожала плечами. — Знаешь, как здорово, когда вокруг тихо и прохладно и нет никого?
— Не знаю, — признался я. — Но, думаю, сейчас узнаю. Дамы вперед!
Мы играли около часа, после чего мне стало скучно катать мячики, поэтому я поддался Аде и проиграл два очка.
— Я же говорила, что играю лучше, — сказала она, опираясь на клюшку. — Как-нибудь сыграем еще раз, и я тоже дам тебе выиграть.
Ничего себе, она заметила! Я думал, что хорошо притворяюсь, но она действительно слишком хорошо играет, чтобы не заметить, что я поддаюсь.
— Поздно уже, — зевнула Ада. — Пойдем в дом, твоя комната уже должна быть готова.
Мы вернулись в дом и поднялись на второй этаж, где были спальни семьи Идзуми и несколько гостевых комнат. Одна из них была для меня, и Ада указала на одну из дверей:
— Ну все, до завтра! Встаем в восемь, и никакие отговорки не принимаются! Никаких «пять минуточек» и «мне ко второй паре»!
— Заметано, — сказал я, показывая большой палец. — Спокойной ночи.