Я не собирался пользоваться дверями, через которые мы с Адой попали на борт. Во-первых, они закрыты. Во-вторых, это самое неудобное место для выхода. Мне придется пролезть всю гондолу, чтобы попасть на обшивку баллона.
Поэтому я быстро добрался до того места, где впервые увидел техника Стаса, и внимательно осмотрел стены и потолок. В рубке говорили, что Стас проверял метеостанцию, а ей нужен контакт с внешней средой для точных показаний. Кроме того, они упоминали, что у Стаса есть опыт выхода на обшивку, и я готов поспорить, что технический люк находится там же, где и метеостанция. Это же логично — зачем делать два выхода наружу, если можно обойтись одним?
Камень в груди потеплел, и я разглядел в полутьме то, что искал — едва заметную щель в потолке, замкнутую в квадрат. Это же люк! У него даже была складная ручка, которую трудно заметить, если не знаешь, что искать…
Я разбежался, взбежал по стене на три шага, оттолкнулся от нее и дотянулся до потайной ручки, слегка нажав на нее. Она не имела никаких датчиков, просто механическая. Щелкнув, она отошла от потолка, превратившись в небольшое кольцо, за которое нужно было потянуть. У экипажа наверняка есть какие-нибудь телескопические крючки для этого. У меня ничего такого не было.
Поэтому я снова взбежал по стене и снова отпрыгнул, но на этот раз — зацепившись ледорубом за кольцо. Под моим весом люк опустился, сверху полился яркий холодный свет, и выдвинулась лестница. Я быстро взбежал по ней и оказался там, где никто из будущих студентов стопудово не бывал.
Я оказался внутри баллона дирижабля. Или, точнее, в небольшой комнате с прозрачными стенами, которая находилась внутри баллона. Если бы я оказался в самом баллоне, я бы моментально задохнулся из-за водорода или чем там наполнен «би-би», а тут дышать можно было вполне нормально. Воздух был свежим (еще бы, он же прямо снаружи сюда поступает), и я почувствовал, как он наполняет мои легкие, остужая голову и придавая сил.
Сам баллон изнутри тоже был освещен, хотя я не увидел никаких источников света — светился сам воздух… Или, вернее, газ, наполняющий баллон изнутри. И это явно поработала магия. Освещение, скорее всего, сделано для быстрой оценки состояния внутри, но для меня это было важно по другой причине. Я понял, почему нельзя пойти простым путем и подняться к нужному клапану по внутренней, безопасной, стороне баллона.
Внутренний каркас дирижабля был сделан из тонких легких алюминиевых профилей, которые не выдержат вес человека, даже меня, и просто согнутся, а то и сломаются. Это логично — чтобы дирижабль поднимал как можно больше, он сам должен весить как можно меньше. Прочность ему не нужна, у него есть щит, о котором упоминал капитан, и на него вся надежда. Даже перегородки внутри баллона, разделяющие его на несколько отсеков, были сделаны из самого легкого материала — тонкого матового полиэтилена, который казался почти невесомым.
А вот снаружи обшивка покрыта металлическими листами, пусть и не толстыми, но создающими жесткую конструкцию, способную выдержать вес человека. Я уже видел, что она это может.
Ну и нельзя забывать все о том же газе, в котором пришлось бы лезть. Даже с дыхательным аппаратом вряд ли получилось бы провернуть такой трюк — уже через пару метров тяжелого подъема потребность тела в кислороде вырастет настолько, что никакой аппарат не вытянет.
Но, как говорится, нет худа без добра — благодаря яркому магическому освещению я заметил вверху, в самой макушке баллона, тот самый клапан, который мне нужно было открыть. Эта конструкция, похожая на старую деревенскую колонку, просто не могла быть ничем иным. К ней по осевой линии баллона тянулись длинные медные трубы, свободные концы которых свисали в резервуары с газом. Да еще и расположено всё это прямо над прозрачным помещением — чтобы, если и придется лезть, минимизировать расстояние. И чтобы было видно, куда именно надо долезть. Все продумано.
На стене я также увидел большую красную кнопку с надписью «Аварийное открытие газового клапана», но я даже не стал её нажимать. Не хотелось терять время, ведь я уже слышал, что этот контур тоже не работает. Ее уже нажала добрую сотню раз, готов поспорить.
Кроме кнопки, в комнате было еще несколько интересных вещей — люк в стене, явно ведущий наружу, та самая метеостанция, дисплей которой тревожно мерцал красным, показывая критические значения всех параметров. И самое интересное — несколько альпинистских обвязок, уже прикрепленных к моткам толстой статической веревки. Страховка!