Only a memory
Темноволосый, с легкой улыбкой наблюдал как счастливая, промокшая насквозь девушка, кружится под сильным осенним дождем. Его одолевало желание крепко обнять её, и согреть, укутать в мягкий плед и дать в руки горячий и согревающий напиток, и в тоже время, смотря как она счастливо кружится под этим ливнем, и заливисто смеётся, он мог только наслаждаться ей. Её яркие рыжие волосы из-за дождя стали темнее и ниспадали на плечи и спину, полностью промокнув, черная майка прилипла к телу, как и и светлые джинсы, но она была идеальной, в этот момент, она казалось ангелом, её улыбка была словно солнцем в этот пасмурный, холодный и хмурый день. Не хватало за спиной красивых и белоснежных крыльев, которые украшали бы только красоту девушки. Парень представлял, что крылья её будут мягкие, очень гладкие и нежные, как и её прикосновения. Он знал, что она именно та особенная, которую все хотят найти, но не могут, просто он истинно, трепетно и нежно любит её. Когда-то она спасла его, от грусти, от боли, от скуки, от этой жестокой жизни, она принесла ему счастья, заместо слез - улыбки и смех, она и была его ангелом, только в человеческом обличье. За счастье и любовь он платил ей нежностью, любовью, лаской, а она и была рада, она любила его не меньше. Она была солнцем в этой жизни, часто смеялась, почти совсем не грустила, и люди любили её, никто не мог сказать про неё плохое, да и он не позволил бы, она была слишком хрупкой, и он стал её защитником. Они были счастливы, и никто из них не сомневался в любви к друг другу, такой любви завидовали все, эта любовь словно была благословлена небесами и богами. Они были не так долго вместе, но уже любили друг друга сильнее всего на свете. ***** - Хэй, соня, проснись, хватит спать, уже двенадцать дня, ты так проспишь весь день, - протараторила Доминика, и парень застонал, закрываясь подушкой от девушки. - Ты что, на батарейках? - застонал он, и она насмешливо фыркнула, поставив руки на бедра, выражая этой позой свое недовольство. Хотя искрящиеся счастьем и смехом глаза, выдавали в ней простодушие, доброту и любовь к парню. - Милый, если ты не забыл, сегодня Рождество! - радостно воскликнула она, и казалось, что она сейчас затопает на месте от радости. Неудивительно, ведь этот праздник она просто обожала, всей своей светлой душой и сердцем, каждый год она вела себя как ребенок в это день, она не всегда любила принимать подарки, она любила дарить их, любила ту атмосферу, что бывает только в Рождество. - Да помню я, - снова недовольно произнес темноволосый и, посмотрев на рыжеволосую девушку, лишь снисходительно улыбнулся. - Я вижу, ты уже готова, - произнес он, заметив, что на Доминики уже была забавная шапка с помпоном, на шее, тем же цветом что и шапка, шарф, а на кровати лежало светлое пальто. - Ага, - довольно закивала девушка, продолжая улыбаться. - Хэй, ну вставай, там такой пушистый снег, я прямо-таки чувствую его уже в своих руках, - мечтательно произнесла она, и он засмеялся, зная, что она именно тот человек, кто любит любое время года, всегда найдет в нем пользу и преимущество. - Но можно сходить и чуть позже, - все равно твердил он свое, и она насупилась, и казалось, что скоро зафыркает от обиды. - Ладно, я пройдусь сама, прогуляюсь и что-нибудь ещё прикуплю к вечеру, а ты, высыпайся и поднимайся, - всё-таки сдалась девушка и, накинув пальто, быстро подскочила к парню, чмокнула в щеку, и тут же скрылась, словно и не было её, только оставила после себя легкий шлейф духов, что он подарил ей на годовщину, когда им исполнился всего год. Посидев ещё с минуту ощущая аромат её духов, он лишь улыбнулась и снова улегся спать, наслаждаясь теплом и её запахом, что исходил от подушки. Доминика пахла летом, и в тоже время осенью, весной, а так же и зимой. Её аромат был разным, словно это яркие цветы, а так же лес после дождя, пахло слегка мандаринами и даже были нотки сакуры, а иногда и разные тропические фрукты. Бывало, он чувствовал как её огненные волосы пахли корицей, в другой день мятой, запах менялся, и всё же, он всегда знал, что так пахнет только она. Думая об этом, парень уснул, начиная уже скучать по девушке, без которой не видел уже жизни. Спокойная и тихая мелодия разбудила парня, и он обреченно вздохнул, взяв телефон в руки. Спать все так же хотелось, но было очень важно ответить, ведь это могла быть Доминика, и если она снова накупила много всего, ему придется заехать за ней, чтобы она не тащила все это на себе. - Да? - сонно ответил парень, протирая глаза, и желая снова погрузится в сладкий сон. - Здравствуйте, вам знакома Доминика Кэмпбэл? - произнес сухой голос, и темноволосый напрягся, ведь это даже пугало его. - Да, конечно, я знаю её, - произнес он, напрягаясь ещё сильнее, так и замирая. - Хорошо, тогда вам следует приехать на опознание, по адресу... - дальше, он уже ничего не слушал, в ушах был шум, перед глазами появилась пелена, а сердце отбивало сумасшедший ритм. «Опознание?» В голове всё не укладывалось, и всё-таки разобрав адрес сказанный человеком, Алан направился в ужасное место, и всё же, он всем сердцем желал, чтобы это было шуткой, чтобы это была не она. Так не может быть, скорее всего, она где-то сидит в парке и вдыхает морозный воздух, наслаждаясь погодой. Но её телефон был недоступен, и это только подкидывало больше ужасных мыслей. Дальше шли обычные, формальные вопросы, и когда они спустились в ужасное и холодное место, именуемое «моргом», ему стало страшно, так, как никогда в жизни, ужасно страшно до дрожащих рук и сбившегося дыхания. Спросив ещё раз, готов ли он, мужчина сдержано кивнул на ответ парня и откинул белоснежную простынь. Все страхи и ужас превратились в реальность. На холодном столе лежала любовь его жизни, только теперь её глаза были закрыты навсегда, на виске была рана и застывшая кровь, а волосы, яркие, как пламя, стали блеклыми. Пламя потухло. Его мир разрушился, все что они строили вместе - сломалось. Мечтам, планам, желаниям -всему пришел конец. Этот фрагмент жизни словно стал отдельной частью, он не помнил что было дальше, только оказавшись дома, под кучей успокоительных, он увидел сбитые костяшки и перебинтованную руку, но на это было плевать, ведь случалось кое-что страшнее, чем просто физическая боль. От этого не уйти, не убежать, нельзя забыть. От этого нет спасения. Ведь как теперь жить дальше? Как теперь жить без той, что и была жизнью? Её волосы, улыбка, смех, глаза, все было так живо в памяти. Её прикосновения, поцелуи и ночи проведенные вместе. Он помнил её, всю, знал как никто другой, и теперь понимая что её больше нет, что она больше не войдет в эту дверь, не обнимет его - сводило с ума. Ему хотелось кричать, рушить все на свете, лишь бы унять эту боль, спастись от этого. И он кричал, а потом падал обессиленно на пол, плача как ребенок, и ненавидя весь мир за то, что его лишили её, лишили его солнца, его жизни и смысла этой жизни. И снова напившись, он засыпал, спасаясь от боли в алкоголе и сне, и он желал, чтобы этот сон стал для него вечным. Снова просыпаясь с головной болью, он понимал, что это не помогает, её так не забыть, а эта жизнь до жути стала мерзкой, стала такой никчемной без неё. Было всего одно решение, наконец-то уйти к ней. Дальше он почти совсем не помнил как забрался на крышу многоэтажки, и только когда он смотрел вниз, он наконец стал понимать на что он решился. Самоубийство. Как часто задумываются о нем люди? Возможно, что часто, а может даже очень, но многие ли идут на это, на отчаянный шаг прервать жизнь? Скорее всего, тут ответ один - нет. И в тоже время, Алан понимал, сейчас он готов, пусть страшно, больно, но так надо. Жить без неё все равно не выйдет, она была всем, а какого терять всё сразу? Это жутко больно, лучше сломать все кости разом, чем такая боль. - Стой! Не надо, - мягкий и мелодичный голос разнёсся по округе, и всё внутри у него перевернулось, ведь этот голос он знал и помнил лучше всего на свете. Оборачиваться было страшно, и он не решался, продолжая стоять на месте, чувствуя, как от этого немеют руки, как все тело пробирает дрожью. Ему страшно, ведь этого не может быть. Ему просто показалось. Он верил в то, что ему просто показалось. - Отойди от края, пожалуйста, - снова услышал он и почему-то отступил назад, и, набравшись смелости, обернулся. Это была она. Его любимая Доминика, всё те же яркие рыжие волосы, красивые, зеленые глаза с крапинкой, все было тоже, вот только теперь, от неё исходил легкий голубоватый свет. Можно подумать, что он видит призрака, но нет, за спиной девушки раскинулись красивые, большие и белоснежные крылья. Все казалось нереальным, ведь так не бывает, скорее всего, он бредит, только так парень мог объяснить то, что он видит. Светлое платье на девушки развевал ветер, как и её красивые волосы, что огненным потоком струились на ветру. На губах рыжеволосой была печальная улыбка, а в глазах была грусть. Она казалось такой реальной, и он бы плевал на всё, но её крылья... Так не бывает. - Э-это...ты? - наконец слабо, хриплым голос произнес он, и на секунду, он увидел, как она прикрывала глаза, словно наслаждалась его голосом. - Здравствуй, Алан, - произнесла она, и её голос был прежним, как и при жизни. - Я сошел с ума, - тихо выдохнул он, схватившись за голову, и опускаясь на крышу, не обращая внимания на холод. - Не бывает... Нереально, - продолжал твердить он, пока она не опустилась рядом с ним, и свет, что исходил от неё, чуть