Кораблик погружался и всплывал, вода затекала вовнутрь, но он не тонул: два брата обезопасили его. Не знаю, где он в конце концов оказался, если это могло произойти; быть может, добрался до моря и плавает там вечно, как сказочный волшебный корабль. Я знаю о нем лишь то, что пересекая черту города Дерри, штат Мэн, он все еще плыл по воде, но с этого момента навсегда уходит из моего рассказа.
Глава 2. ПОСЛЕ ФЕСТИВАЛЯ (1984)
1
Адриан потому носил эту шляпу, позже говорил рыдая его друг в полиции, что он выиграл ее в конкурсе-фестивале как раз за шесть дней до своей смерти. Он гордился ею.
– Он носил ее, потому что ЛЮБИЛ этот дерьмовый городишко, – орал полицейским его друг Дон Хагарти.
– Спокойно, спокойно – нет необходимости в таких выражениях, – сказал Хагарти офицер Гарольд Гарднер. Гарольд был одним из четырех сыновей Дейва Гарднера. В тот роковой день, когда Дейв Гарднер нашел безжизненное, лишенное руки тело Джорджа Денбро, его сыну было шесть лет. А в этот день, спустя почти двадцать семь лет, ему было тридцать два и он начинал лысеть. Сознавая, какую горесть и боль испытывает сейчас Хагарти, Гарольд Гарднер в то же время понимал, что нельзя принимать его горести всерьез. Этот человек, если вообще его можно называть человеком, красил губы и носил атласные панталоны, так плотно его облегавшие, что вырисовывалась каждая складка на его члене. Горе горем, печаль печалью, а все же он без сомнения тронутый. Как и его друг, покойный Адриан Меллон.
– Давай-ка провернем все сначала, – сказал коллега Гарольда, Джеффри Ривз. – Вы вдвоем вышли из Фэлкона и пошли по направлению к каналу. Что потом?
– Сколько раз, идиоты, я вам должен пересказывать это? – продолжал орать Хагарти. – Они убили его! Они сделали из него котлету! И для них это просто обычный день в Мако Сити! Хагарти зарыдал.
– Ну, еще раз, терпеливо повторил Ривз. – Вы вышли из Фэлкона. Что потом?
2
Внизу, в комнате следователей, двое других полицейских разговаривали со Стивом Дубей, юношей семнадцати лет; наверху в комнате для работы с несовершеннолетними еще двое допрашивали Джона Вебби Гартона, которому было восемнадцать; а в кабинете шефа полиции на пятом этаже сам шериф Эндрю Рейдмахер и помощник прокурора округа Том Бутильер допрашивали пятнадцатилетнего Кристофера Унвина. Унвин – на нем были стертые джинсы, засаленная, почти липкая рубашка и саперные ботинки – плакал. Рейдмахер и Бутильер хорошенько взялись за него, так как поняли, что он – самое слабое звено во всей этой цепочке.
– Давай-ка провернем все сначала, – сказал Бутильер в этом кабинете, в то время как те же самые слова говорил Джеффри Ривз двумя этажами ниже.
– Мы совершенно не хотели его убивать, – простонал Унвин. – Это все шляпа. Мы никак не могли поверить, что он еще может.., может носить свою шляпу после того, что перед тем сказал ему Вебби. Мы просто хотели припугнуть его.
– За то, что он сказал, – вмешался Рейдмахер.
– Да.
– Джону Гартону, днем семнадцатого.
– Да, за то, что он сказал Вебби. – Унвин залился слезами. – Но мы попытались спасти его, когда увидели, что он в беде.., во всяком случае, я и Стив Дубей.., мы совершенно не собирались его убивать!
– Ну, ладно, Крис, не заливай, – сказал Бутильер. – Ты бросил тело бедняги в канал.
– Да, но...
– И вы втроем чистосердечно в этом признались. Мы это ценим, не правда ли, Энди?
– В каком-то смысле да. Но каждый должен отвечать за свои поступки, Крис.
– И потому, если врешь нам – нагадишь себе. Итак, ты бросил его в канал и через минуту увидел его, выходившего из Фэлкона со своим приятелем.
– Нет! – горячо запротестовал Крис Унвин.
Бутильер достал пачку «Мальборо», вытащил из нее сигарету, сунул ее в рот, и протянул пачку Унвину.
– Сигарету?
Унвин взял одну. Бутильеру пришлось осторожно поднести спичку к его губам, чтобы дать прикурить; губы Унвина дрожали.
– Но когда ты заметил, что на нем шапка? – спросил Рейдмахер.
Унвин глубоко затянулся, опустил голову так, что его засаленные волосы упали на глаза, выпустил дым из угреватого носа.
– Угу, – сказал он еле слышно.