Лицо у мальчика было умным и застенчивым; лицо мужчины — лицо кассира в банке из вестерна, парня без особых примет, парня, который при виде грабителей пугается и поднимает руки вверх. И если по сценарию требуется, чтобы кто-то был застрелен бандитами, он как раз и есть тот человек.
Тот самый старина Майк. Немного страха в глазах, может быть, не совсем еще прошел от прерванного сна, но не настолько, чтобы вы могли заметить что-то, не вглядевшись пристально… на расстоянии воздушного поцелуя, а я не был с ними на таком расстоянии уже очень долго. Если бы вы мельком на меня глянули, то подумали бы: ОН ЧИТАЕТ СЛИШКОМ МНОГО КНИГ, ну и все. Сомневаюсь, что вы бы отгадали, сколько сил стоит этому человеку с добрым лицом банковского кассира удержаться в здравом рассудке.
Если я должен буду всем позвонить, это кого-нибудь из них убьет.
Это один из фактов, которым я должен посмотреть в глаза длинными ночами без сна, ночами, когда я лежу в постелив своей обычной синей пижаме, мои очки, аккуратно сложенные, лежат на ночном столике рядом со стаканом воды, которую я всегда ставлю на случай, если проснусь и захочу пить. Я лежу там в темноте и глотаю воду маленькими глотками и думаю, как много — или как мало — они помнят. Я как-то убежден, что они ничего не помнят об этом, потому что им не нужно помнить. Я единственный, кто слышит голос Черепахи, единственный, кто помнит, потому что я единственный, кто остался здесь в Дерри. И так как их разбросало ветрами, у них нет способа узнать идентичные образчики, по которым были сделаны их жизни. Вернуть их назад, показать им этот образчик… да, это может убить кого-то из них. Это может убить их всех.
Поэтому я снова и снова прокручиваю их в голове; прокручиваю, пытаясь воссоздать их, какими они были и какими могли быть теперь, пытаясь понять, кто из них самый уязвимый. Ричи Тозиер, думаю я иногда — его Крис, Хаггинс и Бауэрc, кажется, доставали чаще всего, хотя Бен был таким толстым. Бауэрса Ричи боялся больше всего — да мы все его боялись, и другие тоже. Если я позвоню ему в Калифорнию, он, верно, расценит это как жуткое Возвращение отъявленных хулиганов, двух из могилы и одного — из сумасшедшего дома в Джанилер Хилл, где он беснуется по сей день? Иногда я думаю, Эдди был самым слабым, Эдди с его комплексом матери и ужасной астмы. Беверли? Она всегда старалась казаться грубой, но напугана была не меньше нас. Заика Билл с ужасом на лице, закрывающий крышку на пишущей машинке? Стэн Урис?
Лезвие гильотины нависло над их жизнями, острое, как бритва, но чем больше я думаю об этом, тем больше прихожу к выводу, что они не знают об этом лезвии. Я один держу руку на рычаге. Я могу пустить его в ход, просто открыв телефонную книжку и позвонив им одному за другим.
Может быть, мне не нужно этого делать. Я хватаюсь за слабеющую надежду, что кроличьи крики моего застенчивого разума я принял за сильный, истинный голос Черепахи. В конце концов, что я имею? Меллон в июле. Ребенок, найденный мертвым на Нейболт-стрит в прошлом октябре, еще один, найденный в Мемориал-парке в начале декабря, как раз перед первым снегом. Может быть, это сделал бродяга, как пишут газеты. Или сумасшедший, который потом уехал из Дерри или убил себя из угрызений совести или самоотвращения, как может быть сделал — если верить некоторым книгам — настоящий Джек-Потрошитель.
Может быть.
Но девочка Альбрехта была найдена прямо через улицу от того проклятого старого дома на Нейболт-стрит… и она была убита в тот же самый день, что и Джордж Денбро двадцать семь лет назад. И затем мальчик Джонсон, найденный в Мемориал-парке с ногой, вырванной из коленного сустава. В Мемориал-парке, конечно, находится водонапорная башня Дерри, и мальчик был найден почти у ее основания. Водонапорная башня в двух шагах от Барренса; водонапорная башня — это где Стэн Урис видел тех мальчишек.
Тех мертвых мальчишек.
И все-таки, это не могло быть ничем, кроме дыма и миража. Не могло быть. Или совпадение. Или, — возможно, что-то среднее — своего рода пагубное эхо. Могло это быть? Я ощущаю, что могло. Здесь, в Дерри, все, что угодно, могло быть.
Я думаю, что то, что было здесь раньше, все еще присутствует — то, что было здесь в 1957 и 1958 годах, то, что было здесь в 1929 и 1930, когда Черное Местечко было сожжено Легионом Белой благодарности, штат Мэн, то, что было здесь в 1904 и 1905 и в начале 1906 — по крайней мере, до взрыва чугунолитейного завода Кичнера, то, что было здесь в 1876 и 1877, то, что появлялось каждые двадцать семь лет или что-то около этого. Иногда оно приходит немного раньше, иногда немного позже… но приходит всегда. Когда обращаешься назад к прошлому, соответствующие записи найти все труднее и труднее, потому что они беднеют, и дырки, проеденные молью в повествовательной истории района, становятся больше. Но знание, куда смотреть — и когда смотреть — проходит долгий путь к решению проблемы. Понимаете, Оно всегда возвращается