Она вынула из набедренной сумки небольшой мешочек, от которого тут же повеяло специфическим запахом.
— Это то, о чём я думаю?
— Понятия не имею, о чём ты думаешь, но двое всем нам хорошо известных полуросликов очень нахваливали это, — она игриво потрясла мешочек, а затем бросила прямиком в руки гнома.
Поймав вещицу, Гимли поспешил убедиться, что его догадка оказалась верной. Достав свою курильную трубку, он набил её зельем. Теперь, вполне удовлетворённого сложившейся ситуацией, его совершенно ничего не волновало. Гном с упоением наблюдал за клубами дыма, которые сам же и выпускал. Эльфы поспешили ретироваться подальше от весьма неприятного для них запаха табака. Они обосновались около оставшихся камней, которые были куда увесистей тех, с которыми эллет уже расправилась.
— Справишься?
— Сейчас узнаем.
Нуриэль сконцентрировалась на валуне, по высоте достававшему ей примерно до поясницы. Послышался характерный треск, поверхность камня покрылась паутинкой трещин, а затем он развалился на множество небольших частей. Нуриэль победно улыбнулась, а Леголас одобрительно положил руку на её плечо.
— Это эффективней, чем твои таинственные защитные символы, — эльф хитро прищурился, вспоминая, как эллет наносила бессмысленные узоры на товарищей.
— Пожалуй, не стоит никому рассказывать, что это был лишь набор слов, написанный устаревшими рунами? Это может навредить моей репутации, не так ли?
Конечно, эльфийка знала, что принц выведет её на чистую воду, но была уверена, что он не раскроет эту тайну другим.
— Это точно. Признаться, я не сразу понял твой замысел. Обычно эльфы не прибегают к подобным методам.
— А вот и неправда. Я неоднократно была свидетелем того, как Госпожа Галадриэль ободряет и даёт напутствия. Действие её слов на других всегда восхищало меня, и я считала, что это часть её дара. Но однажды она сказала мне, что сила веры незаслуженно недооценивается, но она способна творить чудеса не хуже любой магии. Вот я и решила поднять общий дух.
— В этом есть смысл. Вера всегда необходима, а в нынешние времена особенно.
— В этот раз нам повезло, но теперь нельзя полагаться лишь на благосклонность Эру и удачу. Мы должны сделать всё, что в наших силах, — девушка с тоской посмотрела на руны, выведенные на тыльной стороне ладони, а затем сжала её в кулак. — Леголас, мне понадобится помощь.
Этот и последующий день Гимли и пара эльфов провели на импровизированном тренировочном поле. После того как Нуриэль со стабильным успехом научилась справляться с камнями разных размеров, которые гном и принц любезно согласились пошвырять в неё, дело дошло и до оружия. Леголас, целясь не в саму эльфийку, а лишь рядом с ней, запускал стрелы, которые та ловко отражала или уничтожала. Так же она смогла успешно применить защитные руны против секиры Гимли, которая соскальзывала по невидимому барьеру в сторону, так и не доходя до своей цели.
***
Прибыв в Гондор, ни Гендальф, ни Боромир не стали останавливать своих лошадей, пока не доехали до площади перед входом в главный зал Минас Тирита. Стражники приветствовали возвратившегося командующего и спешили известить наместника о прибытии его сына вместе с гостями.
— Боромир, — обратился к гондорцу маг, задержавшись у массивной двери. — Я прошу тебя оставить сейчас родственные узы и мыслить трезво. Дэнетор не должен знать о кольце и Фродо. Также не следует пока сообщать и об Арагорне. Главное — убедить его призвать Рохан на помощь. Перегрин, тебе же лучше помалкивать.
Войдя внутрь, путники оказались в длинном светлом зале, вдоль которого расположились ряды чёрных колонн и белые изваяния правителей Гондора. В конце зала возвышался белоснежный пустующий трон, рядом с которым гордо восседал высокий мужчина, внимательно всматриваясь в приближающиеся к нему фигуры.
— Привет тебе, Дэнетор — сын Эктелиона, владыка и наместник Гондора!
— Отец, — коротко кивнул Боромир в качестве приветствия.
— Мы прибыли к тебе в этот тёмный час с новостями от Совета, — продолжил Гендальф.
— Скажи мне, Боромир, — проигнорировав слова мага, молвил Дэнетор. — Почему, вместо того, чтобы исполнить порученное тебе задание во благо Гондора и даровать городу надежду на спасение, ты являешься сюда без кольца, да ещё в свите нашего достопочтенного волшебника?
Голос наместника был пропитан презрением и раздражением. Он нетерпеливо взирал на сына, ожидая его ответ и не обращая никакого внимания ни на Гендальфа, ни, тем более, на хоббита.
— Отец, я хорошо помню все твои наставления перед моим уходом, но многое изменилось с тех пор. Побывав на Совете и преодолев весь этот путь, я многое понял и переосмыслил. Мы во многом заблуждались, но я действовал во благо Средиземья.
— Ты нарушил мой приказ!
— Тебя там не было. Ты не знаешь всего…
— Поверь, я знаю достаточно.
— Довольно нам тратить время на пустые разговоры, — вмешался, наконец, Гендальф. — Надвигается война. Враг уже у вас на пороге. Как наместник ты обязан руководить обороной. Где армии Гондора? У вас ещё есть друзья — вы не одиноки в этой битве. Призовите Теодена Роханского, зажгите огни.
Дэнетор перевёл яростный взгляд на мага и презрительно скривил тонкие губы.
— Думаешь, ты — мудрец, Митрандир? У тебя изощрённый ум, но ты не мудр. Думаешь, глаза Белой башни ослепли? Я видел больше, чем ты думаешь, — от перевел взгляд на Боромира и тот понял, что последние слова, в большей степени, были адресованы ему.
Дэнетор поднялся, уверено и неспешно зашагал прямо к магу.
— Левой рукой ты прикроешься мной от Мордора, а правой — попытаешься выжить меня. Я знаю, чем ты переманил моего сына на свою сторону. Использовать девку, надо же! Признаться, не ожидал столь примитивного хода с твоей стороны. Так же, как и не ожидал подобной глупости от тебя, Боромир.
В ответ тот лишь сильно сжал челюсть, стараясь оставаться хладнокровным и не поддаваться подобным выпадам. Тем временем наместник продолжал свою тираду:
— Я знаю, кто подвизается с Теоденом Роханским. До меня дошли слухи об этом Арагорне — сыне Араторна. И я заявляю тебе, что я не склонюсь перед этим странником с Севера, последним из угасшего рода, давно лишённого короны.
— У тебя нет власти препятствовать возвращению короля, наместник,— с поддельной беспристрастностью ответил Гендальф Дэнетору, стоявшему в шаге от него.
— Трон Гондора мой! И я не отдам его!
Гендальф, не удостоив наместника и словом, лишь развернулся и направился прочь из зала. За ним поспешил и Пипин. Боромир же продолжал всматриваться в искажённое яростью лицо отца, стараясь отыскать в нём хоть что-то от его прежнего родителя.
— У тебя ещё есть возможность одуматься, Боромир.
— Одуматься нужно лишь тебе, отец, — единственное, что он ответил прежде, чем покинуть зал.
Всю ночь Гендальф, Боромир и Пипин провели за обсуждением возможных вариантов действий. Было очевидно, что убедить наместника призвать Рохан — невозможно. Оставалось лишь действовать самостоятельно. С наступлением рассвета, Боромир отправился к стражам, охранявшим Сигнальный Холм. Солдаты были рады возвращению командующего и с удовольствием делились местными новостями и слушали рассказы мужчины. Увлечённые беседой, они не заметили Пипина, который тем временем сумел без особого труда взобраться к костру и поджечь его. В ответ, на вершине второго Сигнального Холма, показался второй огонь — цепочка запущенна. Гендальф, воодушевлённый успешным выполнением плана, наблюдал за видимыми его взору огнями, пока сбитая с толку стража суетилась вокруг.
— Надежда зажглась!
========== Глава 18 ==========
С каждым днём с момента отъезда Гендальфа и его попутчиков Арагорн становился более беспокойным, чем обычно. Ему не в первый раз приходилось ждать, но сейчас это бездействие раздражало мужчину как никогда. Пока Леголас и Гимли помогали Нуриэль с её тренировками, а король Теоден разбирался с делами своего народа, Арагорн никак не мог найти себе занятие.