Каша хмурится.
— Сомневаюсь. Он живет на другом конце страны. — Она останавливается в дверном проеме, окидывая взглядом огромное количество белого.
Изобилие белого: прозрачная белая ткань покрывает стены, дорожка из белых лепестков роз ведет к арке, утопающей во множестве белых цветов. Белые стулья стоят рядами, огороженными мягким кремовым театральным канатом, привязанным к белым каменным стойкам.
— Белое подвенечное платье было достаточно скверной идеей. Она действительно хочет, чтобы люди думали, что она девственница, — фыркает Лидия.
— Черт побери, он белее, чем съезд партии республиканцев. — Позади меня раздается голос Дэвиса. — Его руки падают мне на плечи, и я слышу его теплое дыхание. — Ты прекрасно выглядишь.
Его губы прижимаются к моим, когда я оглядываюсь на него, застигая меня врасплох. Его рука обнимает меня за талию, и он ведет меня внутрь, догоняя Кашу и Лидию, которые ушли, как только он приблизился и поцеловал меня.
— По крайней мере, они ни со стороны жениха, ни со стороны невесты, — отмечает Дэвис, когда мы сидим рядом с Кашей и Лидией.
— Удивительно, что здесь нет свободных мест, — говорит Каша, махнув Роману, когда тот входит.
Крик из коридора привлекает всеобщее внимание.
— Ты никогда не хотела меня трахать!
— Может быть, если бы ты задумывался о прелюдии, вместо того, чтобы просто попытаться по-быстрому засунуть свой вялый член в меня, тогда я могла бы получить оргазм!
Мы с Кашей смотрим друг на друга и смеемся.
— Это та парочка, которая ссорилась на репетиции ужина? — спрашиваю я.
— Да, это они. По-видимому, у него маленький член, но не говорите об этом вслух, или он выставит его напоказ.
— Он маленький? — хихикает Лидия.
— М-м, — отвечает Каша, проводя рукой взад-вперед. — Он был необрезанным и тонким. Похож на лысого анорексика в водолазке.
Моника вбегает, заламывая руки, а Каша останавливает ее.
— Мама! Что происходит?
— Они все испортят! Он тот, который должен провести церемонию, а я даже не могу доверять ему, надеясь, что он сможет держать свой член в штанах.
Я подношу руку ко рту, чтобы скрыть смешок. Член.
— Разве ты не можешь просто избавиться от этой женщины? — спрашиваю я, откашливаясь, чтобы скрыть смех.
— Она должна была играть на фортепиано, пока Джейн шла бы к алтарю.
Лидия поднимается на ноги.
— Саймон ответственен за музыку, верно?
Классическая музыка играет из, казалось бы, невидимых встроенных динамиков.
— Да, но...
— Я уверена, что он найдет трек для свадебного марша. Я позабочусь об этом.
Моника недоверчиво смотрит на Лидию. Она должна, так как она грубо говорила с ней, и теперь Лидия — та, кто спасет важный день. Или, по крайней мере, песню.
— Я... да, это сработает. Спасибо, дорогая.
— Не проблема. — Лидия убегает, а Моника спешит прекратить спор в коридоре.
— Ты видел, как ей не терпелось добраться до Саймона? Она с ним трахается, — ухмыляется Каша.
— Как будто ты не бежишь ко мне, когда у тебя появляется шанс, — Роман насмехается над ней, прежде чем повернуться ко мне. — Держу пари, она все время говорит обо мне. Верно, Хенли?
— Не думаю, что она упоминала о тебе. Напомни, как тебя зовут?
— Она называет меня «Боже милостивый», но ты можешь звать меня Романом.
— Что смешного? — Каша дерзко спрашивает Дэвиса. — Мы все видели твоего маленького красного дружка.
— Я не заднеприводный, если что! — восклицает Дэвис, повышая голос. Две женщины средних лет, одетые так, будто они собираются встретиться с королевской семьей, быстро убегают, чтобы найти разные места. Нам повезет, если с такой скоростью мы не окажемся в центре круга.
Наше внимание привлекает освещенная стена за аркой, на которой изображены Андерсон и Джейн, обнимающие друг друга. Всеобщий возглас «о-о-о» гостей заполняет комнату. Большинство мест уже заняты, так что долго ждать не придется. Просто хочу, чтобы этот день закончился, чтобы я могла хотя бы начать пытаться оставить эту неделю с Дэвисом позади.
На снимке Андерсон в младенческом возрасте, одетый в крошечный костюм, затем идет снимок Джейн примерно в том же возрасте. На ней Пасхальное платьице.
— Тьфу, думаю, меня сейчас стошнит, — ворчит Каша.
Лидия возвращается и садится между мной и Кашей.
— Ты в порядке? — спрашиваю я, а она улыбается мне.
—У меня все в порядке. Они готовятся начать.