— Ласира де л’Торн?
Голос за спиной раздался в самый подходящий момент! Пусть это и Ледышка, узнала ее холодный отрешенный тон, все лучше поговорить с ней, чем изображать взбалмошную дурочку на ступеньках Академии. Погасив раздражение, я нехотя обернулась и изобразила легкую улыбку.
— Орадэла ван Корт? — Ответила ей не менее замороженным тоном, но всё равно мой голос звучал гораздо любезнее, чем приветствие Ледышки.
Спускаясь со ступенек навстречу Орадэле, я с удивлением разглядывала ее. Ледяная принцесса изменила своему обычному белому цвету — на ней были сине-зелёные одежды с алыми узорами. Синего цвета было больше. Если я правильно сейчас предположу, цветами одежды студентки обозначали покорившиеся им Силы? Вода, Огонь и Целительство? Остается только позавидовать. Вероятно, Эвелина тоже хотела получить подобный эффект усиления Сил в своем теле, когда отправилась в храм Ока. Но ей почему-то не повезло. А вот Ледышка не только усилила свои стихии, Воды и Огня, но и подняла уровень целительства? Неужели она действительно стала Магом Жизни?
И тут до меня дошло…
Ледышка и была Магом Жизни! Вот почему Принц, именуя ее своей невестой, тем не менее назвал невестой и меня! Именно поэтому и Филона сказала обо мне, Эвелине, как о будущей Императрице! Маги Жизни проходят особый обряд единения с избравшим ее королем или Императором, и становится не супругой, но Хранителем души. Хотя никто и не мешает вести обычную человеческую жизнь, но Королевой или Императрицей всегда становится другая избранница!
А это значит… Я трудом подавила набегающие на глаза слезы. Когда вейт говорил о найденном Маге Жизни, он имел в виду Ледышку! Не меня! Настроение кануло в бездну. Даже если я смогу вернуться в своё тело, сниму медальон и обнаружу, что сила исцеления вернулась ко мне, я — не Маг Жизни. И проклятие с Норэла я снять не смогу, ему придется обращаться к Ледышке… Если Принц позволит… Как жаль! Я сама не знала, почему расстроилась так сильно. Может быть потому, что на Норэл уже дважды спас мою жизнь? Чувствую себя обязанной, хочу отплатить ему соответственно? Или в моём подсознании скрывается что-то иное, не только желание помочь…
— Эвелина?
Голос Принца раздался с противоположного конца площади. И, пусть у нас и нет ментальной связи, какое счастье, но я очень хорошо ощутила раздражение Алкара! Вот только чем или кем? Всестуденческим объявлением о том, что мы… бурно соединились, нарушив негласные правила? Тем, что я потеряла Огненный Дар? А, может быть, он недоволен нашим общением с Ледышкой?
— Орадэла?
Не обращая на меня внимания, Алкар взял Ледышку за руку и встал между нами. Как будто хотел защитить… ее от меня⁈ Да что он… Неужели он думает… Я возмущенно выдохнула и только собиралась было напомнить о своем присутствии, о том, что игнорировать просто невежливо… Как голову пронзил болезненный импульс! И я замерла от неожиданности: перед мысленным взором замелькали слова-картинки! Я потерла висок невольно морщась — или я вдруг неведомым образом стала менталистом, или… у меня галлюцинации?
В голове мелькали черные деревья с усеянной сверкающими фонариками серебряной листвой, летающие сонмы разноцветных бабочек с подносами в руках, девушки в красивых одеждах и полумасках, юноши в причудливых одеяниях и в не менее странных масках, до меня даже донеслись обрывки мелодии, заставляя сердце сжаться в тревожном и радостном ожидании чуда… Я увидела, как распахиваются высокие резные двери центрального здания Академии, открывая вход в огромный зал, наполненный кружевом украшений, блеском огней, вихрями разноцветных снежинок и веселыми толпами полупрозрачных студентов. И тут же я оказалась внутри и замерла в восхищении наблюдая, как в распахнувшиеся двери входят… Алкар и Ледышка? Оба в белом, вокруг кружатся разноцветные вихри огней и над ними сияет белое солнце… «Зимний бал ты должен открыть со мной, а не с этой…» — Эти слова ввинтились в мозг ядовитой змеёй!
Я покачнулась и, продолжая невольное движение, поспешно пошла к фонтану. «Мне надо просто присесть. Сейчас я отойду подальше, и это прекратится». — Сжав зубы, окаменев лицом, я устремилась к пятну скамейки впереди, пытаясь сохранить на лице отрешенную улыбку. Видимо, умение держать маску сыграло роль — никто ничего не заметил. Размытое пятно сидящего на скамейке студента, кажется, он мне поклонился, уплыло в сторону, я медленно присела, сохраняя царственную осанку, и вцепилась в скамейку. Голова кружилась, зрение никак не желало приходить в норму, выдавая мне смесь мысленных видений и размытые картинки реальности одновременно!